JК
Царь Давид :: Мессадье Жеральд
Страница: 261 из 349На западе леса, которым в конце лета солнце золотило листву. На севере и на юге Кедрон трепетал в своем русле, сверкая серебряными отблесками.
В тот день Давид встал немного позднее, чем обычно. Он пошел один мочиться в комнату, предназначенную для его естественных нужд [15] . Дырка в середине желоба вела в сточный колодец, куда направлялись экскременты и далее в долину Тиропоейон в котлован. В эту же трубу стекали воды после омовения через подземный водосток, прорытый в земле. Во всех комнатах царского города похожие трубы шли к тому же котловану. Его взгляд скользнул на мгновение по золотым и серебряным изделиям, разложенным Ефраимом на столе рядом с кроватью; это была часть его трофеев в сокровищах, которые только что обнаружил Иоав во дворце Маака и которые царь этой страны пытался скрыть. Самым красивым был большой кубок из красного агата, украшенный крупными изумрудами. Царь некоторое время его разглядывал, потом он натянул платье из тонкой шерсти, обул сандалии из светлой кожи и позвонил в колокольчик. Его первый камергер Эфраим принес ему золотой кубок, наполненный свежим миндальным молоком с медом. Царь сделал один или два маленьких глотка, потом вышел на террасу своих апартаментов, самую высокую во всем царском городе. Он вдохнул запах жасмина, который извивался по стенам, и запах гардении, распространявшей на террасе свой чувственный аромат.
Его взгляд с удовольствием окинул местность. Это был Иерусалим, его город, который царил над этой теплой и бархатной страной.
В тот день Давид встал немного позднее, чем обычно. Он пошел один мочиться в комнату, предназначенную для его естественных нужд [15] . Дырка в середине желоба вела в сточный колодец, куда направлялись экскременты и далее в долину Тиропоейон в котлован. В эту же трубу стекали воды после омовения через подземный водосток, прорытый в земле. Во всех комнатах царского города похожие трубы шли к тому же котловану. Его взгляд скользнул на мгновение по золотым и серебряным изделиям, разложенным Ефраимом на столе рядом с кроватью; это была часть его трофеев в сокровищах, которые только что обнаружил Иоав во дворце Маака и которые царь этой страны пытался скрыть. Самым красивым был большой кубок из красного агата, украшенный крупными изумрудами. Царь некоторое время его разглядывал, потом он натянул платье из тонкой шерсти, обул сандалии из светлой кожи и позвонил в колокольчик. Его первый камергер Эфраим принес ему золотой кубок, наполненный свежим миндальным молоком с медом. Царь сделал один или два маленьких глотка, потом вышел на террасу своих апартаментов, самую высокую во всем царском городе. Он вдохнул запах жасмина, который извивался по стенам, и запах гардении, распространявшей на террасе свой чувственный аромат.
Его взгляд с удовольствием окинул местность. Это был Иерусалим, его город, который царил над этой теплой и бархатной страной.