Церковь иезуитов в Г   ::   Гофман Эрнст Теодор

Бертольду расхотелось работать, да он уже и не мог; и постепенно он впал в нищету, которая тем более угнетала его, что Анджела ни разу не проронила ни единой жалобы.

"Душу мне разъедали нескончаемые мучения от несбывшихся надежд; от непрестанного непосильного напряжения, которое всякий раз оказывалось тщетным, я вскоре пришел в состояние, близкое к настоящему помешательству. У нас родился сын, и это довершило мое уничижение; долго копившаяся обида вырвалась наружу яростным озлоблением. Она, она одна - виновница моего несчастья! Нет, она - не воплощение моего идеала! Мне на погибель она обманом приняла обличье того небесного создания! В бешеном отчаянии я проклял ее и невинного младенца. Я обоим желал смерти, чтобы избавиться от невыносимой муки, которая точно калеными ножами бередила мне душу. И вот во мне зародилась адская мысль! Напрасно читал я на покрывшемся смертельной бледностью лице Анджелы, в ее слезах отражение моего безумного святотатственного умысла. "Ты сломала мне жизнь, окаянная баба!" - заорал я на нее и отпихнул от себя ногой, когда она без сил упала передо мной наземь, обнимая мои колени".

Жестокое и безумное обращение Бертольда с женой и ребенком привлекло к себе внимание соседей, они донесли об этом в полицию. Его хотели арестовать, но когда полиция пришла в дом, оказалось, что и он, и жена с ребенком куда-то бесследно исчезли.

Вскоре Бертольд объявился в Н.