Человек воды   ::   Ирвинг Джон

Когда я спросил Тюльпен, почему ее гинеколог рекомендовал ей убрать внутриматочную спираль, она сделала обычный жест своей чертовой сиськой: приподняла свою большую грудь, словно говоря, что наличие или отсутствие у нее спирали — ее личное дело.

— Когда он убрал ее? — спрашиваю я.

И она пожимает плечами, как если бы не удосужилась запомнить. Но я вспомнил, что уже несколько раз не чувствовал внутри этой маленькой штуковины.

— Почему, черт побери, ты ничего мне не сказала? Я мог бы пользоваться презервативом.

Она беспечно бормочет, что ее гинеколог не рекомендовал ей пользоваться и презервативом тоже.

— Что? — ору я. — Почему он все же рекомендовал тебе вытащить эту штуковину?

— Потому что для того, чего я хочу, — уклончиво заявляет она, — сначала нужно сделать это.

Я все еще в недоумении; я подозреваю, что бедная девочка не понимает механизма репродукции. Потом до меня доходит, что это я не понимаю девочку.

— Тюльпен? — медленно произношу я. — Чего ты хочешь, для чего тебе рекомендовано убрать спираль?

И разумеется, отвечать ей не обязательно: вполне достаточно заставить меня задать этот вопрос. Она улыбается мне и краснеет.

— Ребенка? — говорю я. — Ты хочешь ребенка? — Она кивает, продолжая улыбаться. — Ты могла бы поставить меня в известность. — лепечу я, — или спросить.

— Я уже пыталась это сделать, — хитрит она, готовая снова повторить свой излюбленный жест.

— Я же должен был, черт побери, высказаться по этому поводу!

— Это будет мой ребенок, Трампер.

— И мой тоже! — кричу я.