JК
Черный замок Ольшанский :: Короткевич Владимир
Страница: 201 из 460А кто знает, не помогли ли этим перекрытиям упасть сегодня ночью?
— А черт его знает, — дискантом пропищал Мультан и добавил басом: — Похоже на то, что и помогли…
— Здесь бульдозером расчищать, — с мальчишеским легкомыслием сказал Генка.
— Угу, — проворчал Ольшанский, — если бы был такой бульдозер, что лазает по стенам.
— И если бы кто-то позволил вам гнать на памятник культуры бульдозер, — заметил я. — Хотя… иногда это позволяют. Тут вот что, тут надо вход завалить. А то Стасик или Василько могут полезть и…
— Этих шалопутов деревня знает, — сказал Ольшанский. — И о случившемся деревня знает. Завалим.
— А откуда деревня знает? — спросил Генка.
— Э-э, голубь, — пропел Мультан, — на то она и деревня. Ты только чарку соберешься опрокинуть, а в Ольшанах уже будут говорить, что ты полдня козлов дерешь [72] . Вот же знают откуда-то Гончаренок, Вечерка и другие. А между тем у них… как это… ну, когда меня тут не было, потому как я под Минском свиней пас…
— Алиби, — сказал Ольшанский.
— Вот-вот. Они же в Езно ездили.
— Правильно, — подтвердил председатель. — Совещание было.
Мы вышли через ворота, и сразу стало вроде бы легче дышать. Я сказал об этом.
— А вы поблагодарите всех, кто здесь столетиями навоз копил, — сказал Шаблыка. — И панскому быдлу, и четырехногому колхозному.
— Он не о том, — сказал Ковбой. — Морально, как говорят, тут стало легче дышать. Живые люди. Живут, смеются, работают.
— А черт его знает, — дискантом пропищал Мультан и добавил басом: — Похоже на то, что и помогли…
— Здесь бульдозером расчищать, — с мальчишеским легкомыслием сказал Генка.
— Угу, — проворчал Ольшанский, — если бы был такой бульдозер, что лазает по стенам.
— И если бы кто-то позволил вам гнать на памятник культуры бульдозер, — заметил я. — Хотя… иногда это позволяют. Тут вот что, тут надо вход завалить. А то Стасик или Василько могут полезть и…
— Этих шалопутов деревня знает, — сказал Ольшанский. — И о случившемся деревня знает. Завалим.
— А откуда деревня знает? — спросил Генка.
— Э-э, голубь, — пропел Мультан, — на то она и деревня. Ты только чарку соберешься опрокинуть, а в Ольшанах уже будут говорить, что ты полдня козлов дерешь [72] . Вот же знают откуда-то Гончаренок, Вечерка и другие. А между тем у них… как это… ну, когда меня тут не было, потому как я под Минском свиней пас…
— Алиби, — сказал Ольшанский.
— Вот-вот. Они же в Езно ездили.
— Правильно, — подтвердил председатель. — Совещание было.
Мы вышли через ворота, и сразу стало вроде бы легче дышать. Я сказал об этом.
— А вы поблагодарите всех, кто здесь столетиями навоз копил, — сказал Шаблыка. — И панскому быдлу, и четырехногому колхозному.
— Он не о том, — сказал Ковбой. — Морально, как говорят, тут стало легче дышать. Живые люди. Живут, смеются, работают.