JК
Честь :: Покровский Григорий Александрович
Страница: 119 из 583У нее стали собираться какие-то люди, пьянствовать и безобразничать; иногда по ночам они приносили чемоданы, узлы. Между этими людьми вспыхивали вдруг ссоры и драки, заставлявшие мальчика забираться под кровать. Он вообще никому не был нужен, а если и нужен, то для разных непотребных дел: мать посылала его на рынок за мясом, посылала, конечно, без денег и ругала, если он приходил ни с чем, гости гоняли его за папиросами, за водкой.
Так из Виктора получился сначала Витька, «настырный», «чертенок», «гаденыш», а затем его окутала тлетворная атмосфера, царившая в их «дворе», к нему прилипла унизительная кличка «Крыса». А он и действительно походил на крысу – с длинным и острым носом, со стесанным, точно втянутым внутрь подбородком и маленькими злыми глазками. Витька сначала обижался на эту кличку, лез в драку, но законы «двора» жестоки: обида вызывала смех, драка – отпор, и Витька так и по смог сбросить с себя обидной клички. Постепенно он свыкся с нею, но обида превратилась в злобу. Это была злоба на все – на маленькую полуподвальную комнату с подтеками на стенах, на руки в бородавках, на драное, вечно без пуговиц пальтишко, на скрипучую кровать со скомканным, грязным одеялом, на пьяную мать, на ее осовелых гостей, на грубую и темную компанию, державшую в руках их «двор», и на все страшное непотребство его жизни.
Когда мать, приведя гостя, отсылала сына «погулять», ребята, и прежде всего Сенька Мясников по кличке «Мясо», поднимали его на смех, говоря такие обидные вещи о нем и о его матери, которые он не мог выносить.
Так из Виктора получился сначала Витька, «настырный», «чертенок», «гаденыш», а затем его окутала тлетворная атмосфера, царившая в их «дворе», к нему прилипла унизительная кличка «Крыса». А он и действительно походил на крысу – с длинным и острым носом, со стесанным, точно втянутым внутрь подбородком и маленькими злыми глазками. Витька сначала обижался на эту кличку, лез в драку, но законы «двора» жестоки: обида вызывала смех, драка – отпор, и Витька так и по смог сбросить с себя обидной клички. Постепенно он свыкся с нею, но обида превратилась в злобу. Это была злоба на все – на маленькую полуподвальную комнату с подтеками на стенах, на руки в бородавках, на драное, вечно без пуговиц пальтишко, на скрипучую кровать со скомканным, грязным одеялом, на пьяную мать, на ее осовелых гостей, на грубую и темную компанию, державшую в руках их «двор», и на все страшное непотребство его жизни.
Когда мать, приведя гостя, отсылала сына «погулять», ребята, и прежде всего Сенька Мясников по кличке «Мясо», поднимали его на смех, говоря такие обидные вещи о нем и о его матери, которые он не мог выносить.