Честь   ::   Покровский Григорий Александрович

– Ну, это глупости! Это ты совсем глупости начинаешь говорить, Степа!

Степа замолкает, свет в его глазах гаснет,

– Ну, как хочешь!

И трудно сказать, к чему относится это покорное «как хочешь».

Но Степа все-таки продолжал ходить к Марине, а Екатерина Васильевна все больше ему покровительствовала именно за его, как она говорила, трезвый разум – «хоть не блестит, а золото!» – и за его поддержку в той борьбе, которая шла в доме. Решение Марины идти работать именно на стройку вызвало яростную атаку Екатерины Васильевны на мужа, и атака эта поколебала даже Георгия Николаевича.

– Видишь ли, Мариночка! – говорил он дочери. – Я тебя вполне понимаю, но… Все имеет свои границы. Прекратить образование, остановиться в своем интеллектуальном развитии…

– А почему «прекратить»? Почему «остановиться»? – перебила его Марина. – Я поступлю на вечерний, окончу институт и буду инженером-строителем. Тебя это успокоит? А трудности… Ничего! Чем жить трудней, тем радостней!

– Милая моя! Горячая моя головка! – Георгий Николаевич погладил дочь по золотистым волосам. – Ты думаешь, это так легко? Физический труд – тяжелый труд и может оказаться тебе совсем не по силам.

– Почему? – не унималась Марина.