JК
Четвертая рука :: Ирвинг Джон
Страница: 58 из 437(Разведенная женщина сорока с лишним лет вряд ли пощадит свою товарку, которая на двадцать лет ее моложе и обладает отличной фигурой.)
А Ирма, не забывайте, была влюблена, так что происки Хилдред не слишком ее трогали. Однажды ночью она, совершенно обнаженная, поднялась тихонько на второй этаж и на цыпочках двинулась по темному коридору, разумно предположив, что если доктор еще не лег и случайно увидит ее голой, она скажет, что иногда у нее случаются приступы лунатизма и ее неведомой силой «занесло» к нему в комнату. Ирме отчаянно хотелось, чтобы доктор Заяц увидел ее наготу, — разумеется, случайно! — ибо упорные занятия физкультурой дали поистине удивительные плоды. Она стала гибкой и стройной, а главное, научилась доверять своему похорошевшему ладному телу.
Но, подойдя на цыпочках к двери докторовой спальни, Ирма так и застыла: ей показалось, что доктор молится. Сама Ирма верующей не была, а потому посчитала это занятие в высшей степени странным для человека науки. Она прислушалась и с облегчением поняла, что доктор совсем и не молится, а просто читает вслух «Стюарта Литтла» — нараспев, как молитву.
— «Пора было ужинать. Он взял топор, ударил по стеблю одуванчика, открыл баночку рубленой ветчины и устроил себе легкий ужин — бутерброды с ветчиной и молоко одуванчика…» — бубнил доктор Заяц.
У Ирмы защемило сердце — она очень любила доктора, но при упоминании о рубленой ветчине ей стало нехорошо.
А Ирма, не забывайте, была влюблена, так что происки Хилдред не слишком ее трогали. Однажды ночью она, совершенно обнаженная, поднялась тихонько на второй этаж и на цыпочках двинулась по темному коридору, разумно предположив, что если доктор еще не лег и случайно увидит ее голой, она скажет, что иногда у нее случаются приступы лунатизма и ее неведомой силой «занесло» к нему в комнату. Ирме отчаянно хотелось, чтобы доктор Заяц увидел ее наготу, — разумеется, случайно! — ибо упорные занятия физкультурой дали поистине удивительные плоды. Она стала гибкой и стройной, а главное, научилась доверять своему похорошевшему ладному телу.
Но, подойдя на цыпочках к двери докторовой спальни, Ирма так и застыла: ей показалось, что доктор молится. Сама Ирма верующей не была, а потому посчитала это занятие в высшей степени странным для человека науки. Она прислушалась и с облегчением поняла, что доктор совсем и не молится, а просто читает вслух «Стюарта Литтла» — нараспев, как молитву.
— «Пора было ужинать. Он взял топор, ударил по стеблю одуванчика, открыл баночку рубленой ветчины и устроил себе легкий ужин — бутерброды с ветчиной и молоко одуванчика…» — бубнил доктор Заяц.
У Ирмы защемило сердце — она очень любила доктора, но при упоминании о рубленой ветчине ей стало нехорошо.