Чёрный дождь   ::   Ибусэ Масудзи

Хотя в комнате былоне слишком светло, Сигэмацу прочитал по его лицу все, что произошло: припертый свахой к стене, Котаро рассказал о Ясуко все, что знал, даже то, чего, может быть, не хотел рассказывать, и теперь сидит совершенно обессилевший, выжатый, как лимон. Сигэмацу лишь поблагодарил его за вьюнов, выложил в тарелку рисовые клецки и без лишних слов покинул дом.

Этот случай оставил у него на душе тяжелый осадок. Ужас как неприятно, что чужие языки треплют имя его племянницы. Остается одно: побыстрее закончить переписку дневника и вручить свахе, чтобы она сама сравнила его с записями Ясуко. Теперь это уже дело чести — довести задуманное до конца.

Сигэмацу быстро поужинал и снова принялся переписывать дневник.

*



Наконец плац остался позади. Толпы беженцев по-прежнему заполняли дорогу, ведущую к нему из города. Кроме верхней одежды, никаких других вещей почти ни у кого с собой не было. Лишь однажды я заметил в толпе большую телегу, груженную домашним скарбом, на котором сидели дети. Затертая в толчее телега не двигалась впёред, а толкавшие ее домочадцы спорили и ругались между собой, не решаясь бросить свое имущество. Какая-то супружеская пара тащила на шесте несколько узлов и чемоданов. За ними следовало человек двадцать школьников; чтобы не потеряться, они держались за длинную веревку.

На станции Хиросима, куда я наконец добрался, стояли товарные и пассажирские составы, битком набитые беженцами.