Цистерна   ::   Ардов Михаил

Нет, не только мои записные книжки да рассказики - все, все, все, вся изящная словесность начиная с Данта и кончая самим Федором Михайловичем.. Как бы ни клялись они и ни божились, что преданы Христу, - все это чистейшая прелесть в полном, богословском смысле этого слова! Гоголь, Гоголь, сжигающий "Мертвые души", - вот он теперь мой новый идеал!.

В мире есть Один, только Один Свет...

Я еду в Москву, мне сегодня необходимо ехать...

Я влезаю в дряблый автобус со старческим трясущимся задом, и он честно довозит меня до самого конца своего маршрута...

Я вываливаюсь в обширную лужу всего в двух шагах от дыры, куда мне следует нырнуть...

Машинка громко икает, проглотив мой двугривенный, и затем осыпает меня золотым дождем из четырех новеньких пятаков...

Вот я медленно опускаюсь в самое подземелье...

Эти кротовые ходы, эти скотопрогонные галереи, которыми мне предстоит сейчас мчаться, имеют у них теперь не только утилитарный, но и какой-то возвышенный, символический смысл. Ими, например, этими катакомбами косвенно определяется граница нынешнего ни на что уже не похожего города...

Я смиренно стою на платформе...

Я жду, когда из черноты тоннеля вырвется с грохотом и лязгом белоглазое чудище...

Нет, я не вздрогну от неожиданности - я. увижу сначала, как на сортирно-кафелъной стене вспыхнет отражение его бешеного взгляда...

И я стою, и я гляжу вниз, на рельсы, на их смуглые бока и накатанные серебристые спины...