Цистерна   ::   Ардов Михаил

Вот сидим раз около нее, а она в полубессознательном состоянии. Потом повернулась. "Фрося, Фрося, погляди - преподобный Серафим... Тянет меня туда... А там так высоко, высоко..." А на другое утро спрашивает: "Что у нас сегодня - не суббота? Будет всенощная?" - "Зачем вам суббота? - говорим. - Зачем вам всенощная?" - "Мне надо..." И теряет сознание. А это было в июле, как раз восемнадцатого числа... Как раз под преподобного Серафима... И вот только всенощная кончилась, она у нас и скончалась... Священник только пришел. Тоже, конечно, все ссыльные священники... Какое переживание было ужасное... Вынесли мы ее в церковь... Жара, скорей, скорей... И похороны такие были Боже мой!.. Хоронили возле той церкви Покрова, рядом с архимандритом этим... Народу было... Это, значит, тридцать первый год... А к нам туда все шлют и шлют, все едут ссыльные... А Фрося моя всех устраивала их и на квартиру, и на работу. В НКВД так и говорили им, ссыльным: "Идите в трудовую контору Журило". Это Фросина фамилия - Журило. Она всех устраивала, всем все доставала... Раз сижу я в своем продснабе на работе. "Иди, - говорят, - тебя там поп какой-то спрашивает". Я выхожу, думаю, как это поп?.. Батюшки мои! Архиерей! Высокий такой архиепископ Амвросий Виленский. Его выслали и с ним монахинь шестьдесят человек... Отпросилась я, идем домой... А монахини у нас в саду сидят.

Ну, тут моя Фрося развернулась... Соседи - кто муку, кто крупу несет... Суп мы им наварили - шутка ли обедом накормить шестьдесят человек...