ДЕТИ РОССИИ   ::   ИЗЮМОВА Евгения

Ваня согласно кивнул головой:

– Хорошо, пусть буду Жидков, – а на душе у мальчишки разливалось тепло необыкновенное, ведь брал насебя Петр обузу большую и опасную. Тяжко жилось в колхозе. За свою работу от зари до зари получали колхозники в конце года по трудодням зерна по 200-300 граммов. А приходилось налог платить натурой – за корову семь килограммов масла, за овцу – 3,5 килограмма шерсти, да сотню яиц независимо от того, есть ли в хозяйстве куры. Как же тут не быть в сердце Вани теплу и благодарности?…

Наступило такое время, что Нюрнберг стали бомбить ежедневно. Случались и ночные налеты. Пленные с надеждой смотрели в небо, ожидая, что бомбы упадут на комендатуру, на казарму охранников, на изгородь и тогда можно будет вырваться на свободу. Но самолеты улетали. А утром, шагая колонной на работу, видели, что горожане покидают свои разбитые дома и направляются на запад, и радовались:

– Ага! Драпают фрицы – жареным запахло!

К ним зачастили представители РОА, ведь им нужны были офицеры, однако сколько не зазывали они узников, сколько ни сулили хорошего, никто в РОА не записался. Когда находились в Польше, то некоторые шли туда с намерением все-таки пробраться к своим. Но сейчас представители РОА удалились ни с чем.

Март 1945 года вселил надежду в каждого узника. Они знали, что советские войска давно на немецкой территории. Неизвестно, как добывали подпольщики вести с воли, но в лагере всегда была точная информация о состоянии дел на обоих фронтах – восточном и западном.