JК
Да будет фикус :: Оруэлл Джордж
Страница: 204 из 257Сюрпризом это не явилось. Ясно, зачем она тут: упрекать и выражать сочувствие. Тоска какая! Гордон набычился (оставьте вы меня!), но Равелстон был искренне рад. Надеясь, что Розмари подбодрит друга, он вдруг обеспокоился каким-то издательским делом и поспешно ушел.
Они остались наедине. Гордон мрачно застыл, руки в карманах, на ногах огромные шлепанцы Равелстона. Розмари, в своей шляпке, в пальтишке с воротником из цигейки, нерешительно шагнула навстречу. Вид Гордона поразил ее. За несколько дней устрашающая перемена: уже узнавался вялый неряшливый безработный с потухшим взглядом. Лицо словно подсохло, круги вокруг глаз, заметная щетина.
Стесняясь, что ей приходится проявлять инициативу, она легонько коснулась его:
– Гордон…
– Ну что?
Она кинулась к нему, он обнял. Голова ее легла ему на грудь, и вот, конечно, плечи дрожат, старается не всхлипывать. Опять он мигом довел ее до слез. Как же все надоело! Не надо ничего, дайте покой! Машинально он поглаживал ее по спине, а в душе ныла холодная скука. Ему путь в грязь, в канаву, за решетку. От всех этих ее бурных эмоций лишь помех больше.
Гордон слегка отстранил ее. Розмари, с присущей ей волей, тут же взяла себя в руки.
– Дорогой! Как обидно, как обидно!
– Что «обидно»?
– Ну, что работу потерял и прочее. Ах ты, несчастный мой!
– У меня все в порядке. Нечего, черт возьми, надо мной причитать.
Он стряхнул ее объятия.
Они остались наедине. Гордон мрачно застыл, руки в карманах, на ногах огромные шлепанцы Равелстона. Розмари, в своей шляпке, в пальтишке с воротником из цигейки, нерешительно шагнула навстречу. Вид Гордона поразил ее. За несколько дней устрашающая перемена: уже узнавался вялый неряшливый безработный с потухшим взглядом. Лицо словно подсохло, круги вокруг глаз, заметная щетина.
Стесняясь, что ей приходится проявлять инициативу, она легонько коснулась его:
– Гордон…
– Ну что?
Она кинулась к нему, он обнял. Голова ее легла ему на грудь, и вот, конечно, плечи дрожат, старается не всхлипывать. Опять он мигом довел ее до слез. Как же все надоело! Не надо ничего, дайте покой! Машинально он поглаживал ее по спине, а в душе ныла холодная скука. Ему путь в грязь, в канаву, за решетку. От всех этих ее бурных эмоций лишь помех больше.
Гордон слегка отстранил ее. Розмари, с присущей ей волей, тут же взяла себя в руки.
– Дорогой! Как обидно, как обидно!
– Что «обидно»?
– Ну, что работу потерял и прочее. Ах ты, несчастный мой!
– У меня все в порядке. Нечего, черт возьми, надо мной причитать.
Он стряхнул ее объятия.