Данные   ::   Белов Василий

В другом уж месте прямо в окопенакрыло немецким огнем. Окопишко оказался так себе, отсиживаться-то не собирались, планировали наступать... Полыхнула алым огнем сама преисподняя. Безъязыкого, оглохшего и ослепшего Лаврухина засыпало комьями мерзлой колхозной земли вперемешку со льдом и снегом. Не помнит он, как и кто его разрыл, не дал морозу остановить сердце. Привезли в санчасть как чурку. Говорили потом, что вытащила на чунках какая-то девчушка. Где ее было потом искать? Может, и сама-то погибла вместе с чунками... Лаврухина немец хотел и похоронить за свой счет, да спасибо той санитарочке, выволокла. Чего уж тут говорить. Где-то она теперь, та девчушечка? На салазках такого борова тащить по глубокому снегу -- не шутка. Отлежался и в тот раз без госпиталя. Морозы стояли градусов тридцать пять--сорок, и много тогда померзло нашего брата вокруг всей Москвы. Отстояли столицу балябинцы...

Весной нацелились аж на Вязьму, да попала 29-я в котел. Еле из него выкарабкалась. От армии ничего не осталось. После коротенькой передышки и переформировки направили Митьку в противотанковый взвод.

...Лаврухин углядел укромное место в вагоне. По местному почтовому штампу он высчитал сроки, когда письмо отправлено из деревни. Подсобила тут и печать с надписью: "Просмотрено военной цензурой". Выходило, что письмо шло не очень и долго. Правда, годик-то шел не сорок первый, а уже сорок второй... Жена писала как раз в ту пору, когда Лаврухин лежал в медсанбате.