Дед Терентий и другие рассказы   ::   Изюмова Евгения

ВЕРНОСТЬ



Задорно и деловито стрекотал мотор «кукурузника». Может, кому-то этот стрекот казался иным – натруженным или озабоченным, а мне именно таким. Да и как могло быть иначе, если я летела в край своего детства и юности, и сердце пело в унисон с мотором заливисто и радостно. Не проблема добраться до родных мест на поезде, даже дешевле, но ехать пришлось бы целую ночь, а самолетом через два часа я окажусь дома.

Дома… Уже давно мой дом в другом месте – в большом и шумном городе. Там, где выросла, никого не осталось из родных. В доме моего детства живут другие люди, но в глубине души по-прежнему таится обманчивое ожидание встречи с ним, растет нетерпение от желания пройтись по улицам родного города, где меня еще помнят, искренне радуются встрече.

Под крылом «кукурузника» тянулся бесконечный лес: то угрюмый островерхий ельник, то светлый безлистый березняк, то вдруг тень самолета бежала по страшным горелым проплешинам, и опять ельник, березняк, пустые заснеженные поля…

Я смотрела вниз и никак не могла оторвать взгляд от бескрайней картины, автор которой – Природа. Сын, привыкший к полетам на больших авиалайнерах, впервые летевший на трудяге-«кукурузнике», тоже глядел вниз.

– Через десять минут Пнево, – сообщил выглянувший из кабинки человек в летной форме. – Приготовиться, кто выходит.

Сидевшая рядом со мной женщина начала застегивать пальто, поправлять шаль.