Дело чести   ::   Олдридж Джеймс

Они вошли в квадратное помещение, пол которого был покрыт линолеумом, и девять или десять летчиков, сидевших за газетой или стоявшиху некрашеной стойки, подняли на них глаза.

Командир официально познакомил Квейля по очереди с каждым из них, назвав по фамилиям, которые Квейль тут же забыл, так как это было вроде первого посещения школы. Они столпились вокруг него возле стойки и стали спрашивать, что он будет пить. Квейлю ничего не оставалось, как назвать виски с содовой, и прислуживавший за стойкой солдат тотчас же налил ему. Все выпили за здоровье Квейля, и он ответил тем же, выпив один за здоровье всех.

Он пробыл в столовой около часа, потом пошел в палатку распаковывать свой багаж. Он раскладывал вещи по местам, когда кто-то отдернул занавеску у входа и вошел в палатку. Было уже темно, и Квейль не мог разобрать, кто это.

— Квейль? — произнес чей-то голос.

— Да.

— Джон. Это я, Горелль.

Это был юный Горелль, которого тогда ранили в Ларисе. После излечения его откомандировали в Египет.

— Горелль? Здравствуй. Ты в этой эскадрилье?

— Да. Я так и думал, что это ты.

Они пожали друг другу руки.

Квейль пошарил вокруг и зажег фонарь. Он увидел открытое маловыразительное лицо и белесые волосы.

— Как твоя шея? — спросил он юношу.

Горелль провел пальцем по небольшому шраму и слегка повернул голову, чтобы показать Квейлю.

— Теперь прошло, — ответил он. — Какое несчастье с Хикки, Тэпом и остальными.

— Да.

— Ты знаешь, что Финн так и не добрался до Крита?

— Нет, не знаю.

— Да. Я спрашивал про него.