Дэниел Мартин   ::   Фаулз Джон

– Но ведь и правильно?

Он смотрит сквозь тьму на ее полное упрека лицо, усмехается:

– Думаешь, если обозвать меня трусом, это поможет делу?

Она медлит с минуту, потом поднимается с дивана, подходит к нему, коротко целует в губы; заставляет сесть в кресло у огромного окна; опускается на пушистый ковер перед ним, опирается локтями о его колени. Слабые отблески падают на ее лицо: за окном светится городское небо.

– Давай мыслить позитивно.

– Давай.

– Моя шотландская прабабка была ясновидящей.

– Ты мне говорила.

– Это не последняя, а первая глава.

– А дальше?

– Что-нибудь произойдет. Откроется окно. Нет, лучше – дверь. Калитка в стене.

Она отодвигается, складывает руки на груди, закусывает губу: играет сивиллу.

– А за калиткой?

– История твоей жизни. Как она есть. Он устало усмехается:

– И когда следует этим заняться?

– Теперь же. До того как… Ты ведь все равно поступишь так, как решил… До того как каждый из нас пойдет своей дорогой. – Усмешка покидает его лицо. – Ты ведь сможешь воспроизвести наш разговор? Это очень важно. Обязательно надо его запомнить.

– Я решил, что мы должны расстаться только потому, что люблю тебя. Это ты понимаешь?

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Вряд ли смогу.

– Тогда я попробую записать хоть что-то. Завтра. Между съемками. Только самую суть.

– И суть проблемы?

– Ну хотя бы некий ее вариант.

Они молча смотрят друг на друга.