Дневник сломанной куклы   ::   Катерли Нина

О предстоящей операции,о доме, даже о Димке Катя больше не вспоминала. А когда вдруг невзначай вспомнила, подумала: "Все это - потом, потом, после. Сейчас я, как чукча, - что вижу, о том пою". А петь, точней, говорить и думать, а главное, смотреть, смотреть и смотреть хотелось на пейзажи, несущиеся за стеклами автомобиля, где Катя сидела впереди, рядом с Рут. Мыша устроился сзади и время от времени давал Рут полезные и грамотные советы: где съехать с шоссе, когда сбавить скорость, когда перестроиться, что, надо сказать, Рут явно раздражало. Но она каждый раз отвечала ему по-русски, почему-то с армяно-азербайджанским акцентом: "Адын машына - адын вадытел". Это, видно, была какая-то иx давняя шутка. К шоссе 101, по которому oни еxали, то вплотную справа подступал океан, то деликатно отодвигался, давая место какому-нибудь городку, то вновь был рядом, синий, ослепительный, необъятный. И очень важный. Слева тянулись холмы, желтые, обожженные солнцем прошлого лета, и среди этих холмов - один за другим коттеджи, окруженные зеленью, ресторанчики, бензозаправки. Иногда за холмами возникала гряда невысоких гор, над которыми неотступно кружили большие медленные птицы.

- Орлы, - сказал Мыша. - Символ Америки. А не пора ли нам, девочки, перекусить?

И тут же они с Рут приступили к американскому занудству: подробному обсуждению, где, когда и при каких условиях лучше всего остановиться на ланч. Это сейчас.