Дневник сломанной куклы   ::   Катерли Нина

Но надежда тут жепропала. Она писала о себе. Правду.

Дальше он читал, не отрываясь, только раз отложил тетрадь, чтобы взять в аптечке и положить под язык крупинку нитроглицерина. Лиды дома не было, работала. Вернется - спросить? Нет, она не знает, не может знать, не то руки наложила бы на себя... А эти ее покаянные речи? Молитвы?.. И все же Александр Дмитриевич был уверен - всего дочь не знает, а проклинает себя за то, что привела в дом человека, которому на ребенка было наплевать. Вот он и недоглядел. Нет, толком Лида ничего не знает, а Катерина - помнит в подробностях... И с этим живет. Если это жизнь...

Ночь перед операцией Александр Дмитриевич не спал - волновался за внучку, а перед глазами все стояли строчки из дневника, написанные ясным, школьным еще, но твердым почерком. Столько лет - и никому ни слова. Что же у нее в душе-то творится? Ад. И ничего не поделать, не поговорить. Найти и наказать? Что это даст? Нет, сделать тут уже ничего нельзя. Значит, и ему теперь придется с этим жить.

Так думал Александр Дмитриевич той ночью. Потом отдал дневник внуку. И только через несколько дней, когда Владимир, бледный, средь бела дня ворвался в квартиру и сразу - за альбом, искать фотографии, дед понял: прочитал, знает... По тому, как тот нервно рылся в альбоме, не находя снимков, - их Александр Дмитриевич на всякий случай загодя вынул, - по дрожащим Володькиным пальцам сделал вывод: парень принял решение. Если не помешать... Вовка найдет ублюдка и убьет.