Дневник сломанной куклы   ::   Катерли Нина

"Господи, прости и помилуй меня, грешную", - привычно подумала Лидия Александровна. Но подумала, видимо, вслух - Тимченко удивленно на нее взглянул:

- Ты что-то сказала?

- Нет...

- Господи, прости и помилуй меня, грешную, - шептала она, стоя на коленях перед иконой, - Господи, прости... Неотмольный грех на душе.

Шел седьмой час утра, дочка еще спала, дед покашлял в своей комнате командирским кашлем и затих.

Сегодня воскресенье, можно было пойти к заутрене, но Лидия Александровна хотела сделать для своих праздничный завтрак - напечь блинов, тем более, последний день масленицы. А пока тесто подходит, прибрать квартиру. Катя с дедом убираются каждый день, но разве им под силу сделать все как следует? Особенно Кате. Господи, за что мне эта мука?! Как это - за что? Сама знаешь...

Помолившись, Лидия Александровна завела тесто и, стараясь не шуметь, взялась за влажную уборку, начав с кухни, скоро Катенька встанет, не поскользнулась бы на мокром-то полу... Господи... Она, мать, во всем виновата. Она одна, похотливая кошка!

Вот, вспомнила вчера в разговоре с Тимченко Мишу, и опять в душе что-то поднялось: ведь теперь-то ясно, что и с ним подло поступила, бросила, отреклась. Да, конечно, он сам говорил: если что, можешь считать себя свободной. Я, мол, чужую жизнь ломать не буду. Говорить-то говорил, да... Но зачем было потом врать про аборт?

Ладно, это - дело прошлое.