JК
Дни в Бирме :: Оруэлл Джордж
Страница: 51 из 59Осмелюсь предположить, он дожмет их с вашим приемом.
– Будем надеяться, будем надеяться. Чтобы я смог открыто бросить вызов всем у по кинам! До свидания, друг мой, до скорого свидания!
Флори поправил панаму и пошел через залитый солнцем плац домой, к завтраку, для которого утро с курежкой, выпивкой и тяжким разговором не оставило никакого аппетита.
4
Флори спал, раскинувшись в одних легких сатиновых штанах на своей влажной от пота постели. Очередной абсолютно свободный день. После каждых трех недель на лесных стоянках, денька четыре он проводил в Кьяктаде, где главным образом бездельничал, поскольку конторских забот имелось очень немного.
Спальня была довольно просторной, со сквозными входными проемами и не зашитой решеткой потолочных балок, пристанищем хлопотливых воробьев. Скудная обстановка включала кровать с поддернутой балдахином москитной сеткой, плетеный стул, плетеный стол, зеркальце и грубо сколоченные полки с рядами книг, переплеты которых в тропиках покрылись сизым налетом плесени. Распластавшись на стене, тукту (ящерка) застыла, будто геральдический дракон. Свет за верандой густо лился потоком белого сверкающего масла. Монотонные стоны голубей в чаще бамбука удивительно сливались со знойной сонной духотой – дрема не колыбельного напева, а паров хлороформа.
Ярдов за двести, возле бунгало мистера Макгрегора, исполнявший обязанности живых часов дурван четыре раза ударил по куску рельса.
– Будем надеяться, будем надеяться. Чтобы я смог открыто бросить вызов всем у по кинам! До свидания, друг мой, до скорого свидания!
Флори поправил панаму и пошел через залитый солнцем плац домой, к завтраку, для которого утро с курежкой, выпивкой и тяжким разговором не оставило никакого аппетита.
4
Флори спал, раскинувшись в одних легких сатиновых штанах на своей влажной от пота постели. Очередной абсолютно свободный день. После каждых трех недель на лесных стоянках, денька четыре он проводил в Кьяктаде, где главным образом бездельничал, поскольку конторских забот имелось очень немного.
Спальня была довольно просторной, со сквозными входными проемами и не зашитой решеткой потолочных балок, пристанищем хлопотливых воробьев. Скудная обстановка включала кровать с поддернутой балдахином москитной сеткой, плетеный стул, плетеный стол, зеркальце и грубо сколоченные полки с рядами книг, переплеты которых в тропиках покрылись сизым налетом плесени. Распластавшись на стене, тукту (ящерка) застыла, будто геральдический дракон. Свет за верандой густо лился потоком белого сверкающего масла. Монотонные стоны голубей в чаще бамбука удивительно сливались со знойной сонной духотой – дрема не колыбельного напева, а паров хлороформа.
Ярдов за двести, возле бунгало мистера Макгрегора, исполнявший обязанности живых часов дурван четыре раза ударил по куску рельса.