JК
Джек Восьмеркин американец :: Смирнов Николай
Страница: 70 из 464Он положил мешок на стол, снял с руки замшевую варежку о трех пальцах и сказал:
— Здравствуйте.
Подошел к Пелагее и протянул руку.
Мать, все еще дрожа от страха, вытерла свою руку о юбку и сухо поздоровалась с сыном. Затем Джек поздоровался с Катькой и сел на лавку.
Пелагея, высокая и худая, с плоской грудью и выпуклым животом, стояла прислонившись к печке. Она сложила на груди свои длинные руки и смотрела на Яшку с недоверием и даже враждой.
— Не узнали? — спросил Джек и смущенно улыбнулся.
Золотые зубы сверкнули на мгновение.
— Нет, нет, нет! — вдруг закричала Пелагея. — Это не Яшка, не Яшка. У нашего золотых зубов не было, белые были. Уходи, уходи…
Катька поддалась страху матери и прижалась к старухе, как маленькая девочка. Джек сидел на лавке, оглядывая избу и стараясь вызвать в себе какое-нибудь воспоминание детства, чтобы найти путь к сердцу женщин. Но перед ним мелькали только американские фермы, инкубаторы, ящики с апельсинами. Он совершенно позабыл родную деревню.
— Уходи, уходи, враг… — тихо повторяла мать.
И Катька шептала:
— Уходи, уходи…
— Уходи! — вдруг закричала Пелагея со страшной силой. — Уходи! Чего расселся как барин? Сказано, уходи.
Джек поднялся, взял мешок.
— Хорошо, — сказал он тихо. — Уйду.
— Так-то лучше будет! — закричала Пелагея облегченно. — Ступай себе подобру-поздорову.
Яшка пошел к двери.
— Здравствуйте.
Подошел к Пелагее и протянул руку.
Мать, все еще дрожа от страха, вытерла свою руку о юбку и сухо поздоровалась с сыном. Затем Джек поздоровался с Катькой и сел на лавку.
Пелагея, высокая и худая, с плоской грудью и выпуклым животом, стояла прислонившись к печке. Она сложила на груди свои длинные руки и смотрела на Яшку с недоверием и даже враждой.
— Не узнали? — спросил Джек и смущенно улыбнулся.
Золотые зубы сверкнули на мгновение.
— Нет, нет, нет! — вдруг закричала Пелагея. — Это не Яшка, не Яшка. У нашего золотых зубов не было, белые были. Уходи, уходи…
Катька поддалась страху матери и прижалась к старухе, как маленькая девочка. Джек сидел на лавке, оглядывая избу и стараясь вызвать в себе какое-нибудь воспоминание детства, чтобы найти путь к сердцу женщин. Но перед ним мелькали только американские фермы, инкубаторы, ящики с апельсинами. Он совершенно позабыл родную деревню.
— Уходи, уходи, враг… — тихо повторяла мать.
И Катька шептала:
— Уходи, уходи…
— Уходи! — вдруг закричала Пелагея со страшной силой. — Уходи! Чего расселся как барин? Сказано, уходи.
Джек поднялся, взял мешок.
— Хорошо, — сказал он тихо. — Уйду.
— Так-то лучше будет! — закричала Пелагея облегченно. — Ступай себе подобру-поздорову.
Яшка пошел к двери.