Дженни Герхардт   ::   Драйзер Теодор

Она еще раз попробовала все объяснить, однако Лестер уразумел только одно: Дженни сделала глупость, но она отнюдь не хитрила, — это было так явно, что, будь Лестер в другом положении, он от души пожалел бы ее. Но теперь мысль о Брэндере не выходила у него из головы, и он снова вернулся к этому.

— Так ты говоришь, твоя мать стирала на него. Как же случилось, что ты с ним сошлась?

Дженни до сих пор терпеливо переносила мучительный допрос, но тут она вздрогнула, как от удара. Лестер задел незажившее воспоминание о самой горькой и трудной поре ее жизни. Его последний вопрос, как видно, требовал полной откровенности.

— Я ведь была еще девчонка, Лестер, — печально сказала она. — Мне было только восемнадцать лет. Я ничего не знала. Я ходила к нему в отель и брала у него белье в стирку, а потом относила.

Она умолкла, но, видя, что он пододвинул стул и уселся с явным намерением выслушать длинный и подробный рассказ, она снова заговорила.

— Мы так нуждались тогда. Он часто давал мне деньги для мамы. Я не знала…

Она опять умолкла; Лестер, видя, что она не в силах связно обо всем рассказать, снова начал задавать ей вопросы, и постепенно невеселая история стала ему ясна. Брэндер собирался жениться на ней. Он писал ей, должен был вызвать ее к себе, но не успел: помешала внезапная смерть.

Исповедь была окончена. Долгих пять минут прошло в молчании; Лестер, опершись на камин, смотрел в одну точку, а Дженни ждала, не зная, что будет дальше, и не пытаясь сказать хоть слово в свою защиту. Громко тикали часы. На застывшем лице Лестера нельзя было прочесть ни его чувств, ни мыслей.