Если однажды зимней ночью путник   ::   Кальвино Итало

— Людмилы нет, — говоришь ты, скорее для того, чтобы утвердить свое преимущество на эту информацию. А заодно и территорию.

— Знаю, — отвечает он равнодушно. Ирнерио прохаживается по комнате, берет с полок книги.

— Я могу быть тебе чем-то полезен? — продолжаешь ты почти вызывающе.

— Да вот ищу одну книжку.

— Я-то думал, ты вообще не читаешь.

— А мне не для чтения. Для дела. Я кое-что делаю из книг. Объекты. Ну, то есть объекты искусства: статуи, картины, называй как угодно. У меня и выставка была. Я скрепляю книги смолами, и они застывают как есть: закрытые или открытые. Иногда я придаю им разные формы, высекаю из них всевозможные построения, проделываю внутри книг отверстия. Книга — прекрасный рабочий материал: из него много чего можно сделать.

— А Людмила не против?

— Ей нравятся мои работы. Она дает мне советы. По мнению критиков, это серьезное искусство. Они хотят выпустить мой персональный альбом. Меня познакомили с господином Каведаньей. Это будет книга с репродукциями всех моих книг. Когда она выйдет, я использую ее для очередного объекта, многих объектов. Потом их снова соберут в одну книгу и так далее.

— Нет, я имею в виду, не против ли она, что ты берешь у нее книги.

— Да их тут вон сколько... Между прочим, она сама отдает мне книги, которые ей ни к чему. Но не подумай, что мне все равно, с чем работать. Вещь получается только тогда, когда я ее чувствую. Одни книги сразу наводят на нужную мысль, другие — наоборот: бьешься, бьешься — и никакого толка.