JК
Фермата :: Гофман Эрнст Теодор
Страница: 23 из 29Если мне когда-либо и удавалось написать бойкую мелодию, то несомненно в момент творчества передо мной вставал яркий и красочный образ Терезины.
- Но не забудем же, - сказал Эдуард, - и многоискусную Лауретту, и давай, оставив гнев, выпьем за здравие обеих сестер.
Так они и поступили.
- Ах, - сказал Теодор. - Благословенные ароматы Италии доносятся до меня из этого вина, и новая жизнь наполняет все нервы и сосуды! Ах, почему пришлось мне так скоро оставить эту прекрасную страну!
- Но ведь до сих пор, - заметил Эдуард, - в твоем рассказе не было ничего, что связывало бы его с бесподобной картиной художника, а потому я предполагаю, что у тебя есть еще что порассказать о сестрах. Конечно, я понял, что изображенные художником дамы - это и есть Терезина и Лауретта.
- Да, это они, - отвечал Теодор, - и невольные вздохи, выдающие мою глубокую тоску по этой великолепной стране, - пусть послужат они переходом к дальнейшему рассказу. Два года тому назад я уехал из Рима, а незадолго перед этим совершил небольшое путешествие верхом. Перед дверями локанды стояла девушка, вид ее был весьма приветлив, и я подумал о том, как хорошо было бы, если бы это прелестное дитя поднесло мне бокал благородного вина. Я остановился у дверей под сенью листвы, сквозь которую проникали и ложились на землю полосами горячие лучи солнца. Издали доносилось пение и звуки гитары - я весь обратился в слух, потому что странно будоражили меня женские голоса.
- Но не забудем же, - сказал Эдуард, - и многоискусную Лауретту, и давай, оставив гнев, выпьем за здравие обеих сестер.
Так они и поступили.
- Ах, - сказал Теодор. - Благословенные ароматы Италии доносятся до меня из этого вина, и новая жизнь наполняет все нервы и сосуды! Ах, почему пришлось мне так скоро оставить эту прекрасную страну!
- Но ведь до сих пор, - заметил Эдуард, - в твоем рассказе не было ничего, что связывало бы его с бесподобной картиной художника, а потому я предполагаю, что у тебя есть еще что порассказать о сестрах. Конечно, я понял, что изображенные художником дамы - это и есть Терезина и Лауретта.
- Да, это они, - отвечал Теодор, - и невольные вздохи, выдающие мою глубокую тоску по этой великолепной стране, - пусть послужат они переходом к дальнейшему рассказу. Два года тому назад я уехал из Рима, а незадолго перед этим совершил небольшое путешествие верхом. Перед дверями локанды стояла девушка, вид ее был весьма приветлив, и я подумал о том, как хорошо было бы, если бы это прелестное дитя поднесло мне бокал благородного вина. Я остановился у дверей под сенью листвы, сквозь которую проникали и ложились на землю полосами горячие лучи солнца. Издали доносилось пение и звуки гитары - я весь обратился в слух, потому что странно будоражили меня женские голоса.