JК
Финикийский корабль :: Ян Василий Григорьевич
Страница: 5 из 28Мы со стариком сели друг против друга и, обмакивая в густую кашицу кусок лепешки, брали темные зерна и ели в задумчивом молчании.
Мать стояла в стороне и, подперев щеку рукой, следила за нами.
Потом она дала мне завернутый в тряпку кусок лепешки и печеную свеклу, а старик положил голову на руки и сразу заснул. Я скорей побежал к горшечнику.
По улице уже проходили рыбаки с веслами и гарпунами на плечах.
Перебегали дорогу женщины с горшками горячих углей. Над плоскими крышами вились голубые дымки.
Я добежал до мастерской горшечника и спросил у раба, который разбивал молотком сухие куски глины:
— Где хозяин?
Он буркнул:
— Уже шипит!
Я осторожно протиснулся к двери. Хозяин расхаживал по мастерской и осматривал большие и маленькие глиняные кувшины. Длинными рядами стояли они на полу и на деревянных полках вдоль стены. Одни уже были покрыты узорами, другие, не обожженные еще, ждали, чтобы старый искусный мастер, тоже раб, нарисовал на них женщин в ярких одеждах, деревья, оленей, коз и охотников с копьями, которые гонятся за львами.
Я пробрался к печке, стараясь не шуметь, влез в отверстие, сгреб в сторону золу и стал раздувать вчерашние угли, пока не затлел огонек; тогда я положил жгут сухой соломы, и огонь весело затрещал.
Мать стояла в стороне и, подперев щеку рукой, следила за нами.
Потом она дала мне завернутый в тряпку кусок лепешки и печеную свеклу, а старик положил голову на руки и сразу заснул. Я скорей побежал к горшечнику.
По улице уже проходили рыбаки с веслами и гарпунами на плечах.
Перебегали дорогу женщины с горшками горячих углей. Над плоскими крышами вились голубые дымки.
Я добежал до мастерской горшечника и спросил у раба, который разбивал молотком сухие куски глины:
— Где хозяин?
Он буркнул:
— Уже шипит!
Я осторожно протиснулся к двери. Хозяин расхаживал по мастерской и осматривал большие и маленькие глиняные кувшины. Длинными рядами стояли они на полу и на деревянных полках вдоль стены. Одни уже были покрыты узорами, другие, не обожженные еще, ждали, чтобы старый искусный мастер, тоже раб, нарисовал на них женщин в ярких одеждах, деревья, оленей, коз и охотников с копьями, которые гонятся за львами.
Я пробрался к печке, стараясь не шуметь, влез в отверстие, сгреб в сторону золу и стал раздувать вчерашние угли, пока не затлел огонек; тогда я положил жгут сухой соломы, и огонь весело затрещал.