Глеб   ::   Алексеев Иван

Глеб поначалу пробовал помочь ему. Тянул вверх, поддерживал и морально, стоя рядом. Но это ему вскорости наскучило, и он оставил друга наедине с проблемой полета.

Однажды Глеб набрел на поляну, густо поросшую ягодными кустами. Прежде чем ему в голову пришла мысль позвать друга, живот его туго наполнился, а вечная спутница обжорства сонливая вялость опутала липкими нитями. Рассудив, что поляна никуда не денется, Глеб прилег вздремнуть, благо солнышко ласкало так нежно, а легкий ветерок водил по небу причудливые облака, умиляя взор. И сон, чудесный, сладкий, ввел его в места жизни прошлой, измененные так, что тоскливым восторгом давило грудь. И не хотелось уходить из этого сна, где желаемое чудилось явным, не хотелось залить его водой из реки забвения, оставляющей лишь контуры, тающий росчерк старого аромата. Глеб бы и не оставил сон, еще долго жил бы в ему одному подвластном раю, принуждая отдохнувшее сознание, если бы не Адам. Не тот глубоко понятный Адам, сопровождавший его в мире грез, а тот, который обитал в стылой и скучной реальности, который без церемоний растолкал его в самый прекрасный, потому что последний, момент.

Веки у Глеба напрочь отсутствовали, глаза на время сна попросту отключались, будто в голове его прятался рубильник. Чик - и темнота. Потому он не расцеплял слипшиеся, магнитившиеся друг к другу веки, но включил глаза с таким же трудом. Долгое, тягучее пробуждение сопровождалось беспрерывным взволнованным шипением и стрекотом Адама.