Искатели   ::   Гранин Даниил

Понимая ее досаду и радуясь этой досаде, Андрей заговорил тише. Она стала отвечать ему тоже тихо. Они одновременно взглянули друг на друга и вдруг покраснели. И с этого мгновения все, о чем они говорили, уже не имело никакого отношении к тому действительному, понятному только им одним смыслу, который они вкладывали в свои слова.

— Я опять бросил в миску, — волнуясь сказал Андрей, и это означало: «Вы еще сердитесь на меня?»

— Ну ничего, я прибавлю к счету, — улыбнулась Марина, и это означало: «За что же на вас сердиться?»

— Вы серьезно болели? («Почему же вы мне-то не позвонили, если не сердились?»)

Она поняла его, но побоялась ответить на этот вопрос.

— Я, кажется, сбилась со счета, — сказала она. — Не то девятнадцатый, не то двадцатый.

— Это я виноват, — он посмотрел ей прямо в глаза: «Мне не надо было приходить».

— Ничего подобного, — тихо сказала она.

— Вы… вы не ждали меня? — со страхом, почти беззвучно спросил он, по ей казалось, что все в комнате слыхали; она жарко покраснела и громко, сердито сказала:

— Сколько все-таки времени уходит на эту пустую работу. Он не смел поднять глаз, смотрел на ее мокрую, в розовых пятнах ладонь, на стакан, зажатый между ее колен.

«Если она выкинет сейчас эту черную брусничку, — загадал он, — тогда все это правда».

Что значила эта правда, он даже страшился подумать. Это было что-то такое огромное, непонятное, прекрасное, к чему невозможно было прикоснуться даже в мыслях.