Тьма чернее ночи   ::   Коннелли Майкл

Маккалеб снялветровку, сложил и засунул между двумя прутьями ворот. Потом поставил ногу на ручку ворот, примерился и перелез. Спрыгнул с другой стороны и огляделся, чтобы проверить, не смотрит ли кто на него. Все было тихо.

Он взял ветровку, поднялся на третий этаж и прошел по коридору к фасадной стороне здания. От подъема на ворота, а потом и по лестнице он громко и надсадно дышал. Добравшись до фасада, положил руки на ограду и какое-то время стоял, наклонившись вперед, пока не отдышался. Потом посмотрел через улицу на плоскую крышу дома, где жил Эдвард Ганн. И снова не увидел пластмассовой совы.

Маккалеб облокотился на перила. Прислушался к ритму сердца, когда оно наконец успокоилось. Голова вспотела. Он знал, что дело не в слабости сердца. Проблема в теле, ослабленном медикаментами, которые ему приходилось принимать, чтобы поддержать сердце. Это раздражало. Никогда ему не быть сильным и всю оставшуюся жизнь прислушиваться к сердцу, как ночной грабитель прислушивается к скрипу пола.

Перед домом напротив остановился белый фургон с эмблемой шерифа на дверце водителя. Прибыли специалисты по отпечаткам.

Маккалеб еще раз глянул на крышу с другой стороны улицы и, признавая поражение, повернулся, чтобы уйти. И внезапно остановился. Вот она, сова. Сидит на компрессоре центральной системы кондиционирования на крыше дома, в котором он был сейчас.

Маккалеб быстро подошел к лестнице и влез на чердак.