Из записок Кощея Бессмертного   ::   Кривин Феликс Давидович

- Ты молчи! - ликует царь. - Я у него, а не у тебя спрашиваю!

Он хочет сказать, что спрашивает у моего бычка. А осел, дескать, я. Это он так шутит.

- Так, говоришь, не осел?

Головы министров покатываются со смеху и дружно скатываются с окна. Остается только веселая голова царя Гороха.

- Ох, - говорит царь, - ты меня совсем уморил! Ничего не скажешь, веселый парень. Значит, как ты говоришь? Не осел? Вот это отмочил! Ты погоди, я сейчас к тебе выйду!

Царь исчез в окне и тут же появился на ступеньках.

- Так, говоришь, не осел? Это ничего, остроумно.

Царь присаживается на ступеньку и снимает с головы корону, обнаружив при этом великолепную, прямо-таки царскую лысину.

- Жарко нынче в короне, - объясняет свои действия царь. - И вообще без головного убора - это как-то здоровее для организма. А? Как ты находишь?

- Я не знаю.

- Не знаешь? - засмеялся царь и смеялся долго, до слез. - Это ничего, остроумно. Я вижу, с тобой не соскучишься. А это у тебя кто? - царь хитро подмигнул: - Не осел?

- Да нет, это бычок.

- Не жареный, нет? Терпеть не могу бычков в сыром виде!

- Он не сырой, он живой!

Царь Горох гладит бычка по спине, треплет его за уши:

- Это он для себя живой, а для нас - просто сырой, верно?

Разговор принимает такой оборот, что я чувствую - надо скорей убираться. Но царь и не собирается нас отпускать, он только еще вошел во вкус разговора.