Изгнание   ::   Фейхтвангер Лион

- Но мне нужно заехать в банк, а потом к нотариусу, и я легко могу где-нибудь оставить зонтик, - колеблется он.

- Что ж, не бери, пожалуй, зонтик, - говорит она.

- Но, - возражает он, - если пойдет дождь, то черному костюму крышка.

- Что ж, возьми, пожалуй, зонтик, - советует она.

- Но, - сомневается он, - в городе все сплошь воры, если я его, зонтик то есть, где-нибудь оставлю, я никогда не получу его назад.

- Что ж, тогда, пожалуй, не бери, - говорит она.

Унтерлейтнер выходит наконец из себя.

- От вас, женщин, никогда прямого ответа не добьешься! - сердито кричит он".

Зепп слушает этот голос, любимый мюнхенский голос Бальтазара Хирля. Он по-детски радуется, он счастлив, как самый обыкновенный мюнхенский обыватель, и даже не замечает, что в юмористических зарисовках великого юмориста нет той соли, которая некогда придавала им остроту. Больше того, Зепп ищет философский смысл в услышанном им жалком анекдоте. "Il faut qu'une porte soit ouverte ou fermee" ["дверь должна быть либо закрыта, либо открыта" (франц.)] - так Мюссе выразил суть того, что рассказал Бальтазар Хирль. Он, Зепп, сам этот унтерлейтнер. Его самого бросает из стороны в сторону, и, так же как этому анекдотическому персонажу, ему одинаково ненавистны и утверждение и отрицание.

С этой минуты Зепп вновь научился подтрунивать над собой и сделался заметно сговорчивее. Он не был так словоохотлив, как раньше, но ладить с ним стало легче.