Изобретатель вечности   ::   Кривин Феликс Давидович

– Вы? Пожалуйста, не смешите! С вашим ревматизмом, радикулитом, с вашими спазмами… – Бакалейщица перечисляла болезни, на которые Старуха жаловалась не раз, и каждая была весомым аргументом и наповал сражала болящую, как сражают только болезни.

– Ну и что, что радикулит? – отбивалась Старуха. – Стоит мне собраться с силами…

– В вашем возрасте это не так просто.

Он был молод, Коммерсант, и не выбирал выражений, говоря о чужом возрасте. Но Старуха больше не стеснялась своего возраста: ее возраст давал ей право выйти первой, удержать эту молодость, отдав вместо нее свою старость. Отдать старость взамен молодости – это значит снова стать молодой… Студентка обняла Старуху за плечи:

– Ну, пожалуйста… Они вам все равно не поверят. А мне поверят, я скажу, что он меня оскорбил, унизил мое достоинство…

Как будто Старуха этого не может сказать. Как будто у нее нет достоинства, которое можно унизить.

– Женщины! – воскликнул Профессор. – Почему вы берете на себя неженские дела? Разве там не было мужчин? Разве некому было утопить офицера?

– Кого вы имеете в виду? – сухо спросил Коммерсант.

Возникло молчание, которое сначала было неловким и беспомощным, но потом, крепчая, становилось все более выразительным, уверенным и могучим. И, нарушая это торжественное молчание, Профессор сказал:

– Я имею в виду себя.

В минуту опасности медляк-вещатель становится на голову и начинает вещать.