Известие о дальнейших судьбах собаки Берганца :: Гофман Эрнст Теодор
Страница:
87 из 96
Разве не требуют зачастую от музыканта, чтобы он играл, от поэта - чтобы сочинял стихи, пусть даже время и обстоятельства столь неблагоприятны, что удовлетворить эту назойливую просьбу невозможно, и тем не менее всякий отказ вызывает упреки в упрямстве. Короче, я с моими особыми дарованиями и свойствами стал тебе слишком хорошо известен для того, чтобы можно было рассчитывать на близкие отношения между нами. К тому же я уже нашел себе место, так что покончим-ка с этим.
Я. Не по душе мне, что ты так мало мне доверяешь.
Берганца. Ведь ты, кроме твоих музыкальных занятий, еще и писатель поэт?
Я. Иногда я льщу себе...
Берганца. Довольно - все вы мало чего стоите, ибо чистый одноцветный характер встречается редко.
Я. Что ты хочешь этим сказать?
Берганца. Наряду с теми, кто показывается лишь в наружном парадном блеске поэзии, наряду с вашими зализанными человечками, вашими образованными, бездушными и бессердечными женщинами, есть еще другие, пятнистые изнутри и снаружи и переливающиеся множеством красок, даже способные иногда менять цвет, как хамелеон.
Я. Я все еще тебя не понимаю...
Берганца. У них есть голова, душа, однако только перед посвященными раскрывает голубой цветок{149} свой венчик!
Я. Что ты подразумеваешь под голубым цветком?
Берганца. Это воспоминание об одном умершем поэте, одном из чистейших, какие когда-либо жили на свете. Как сказал Иоганнес, в его детской душе сияли чистейшие лучи поэзии, и его благочестивая жизнь была гимном, который он дивным голосом спел Высшему существу и священным чудесам природы. Его поэтическое имя - Новалис!
Я.
|< Пред. 85 86 87 88 89 След. >|