JК
Тайна Кутузовского проспекта :: Семенов Юлиан Семенович
Страница: 121 из 419ывать черное — черным и принимать решения, а разве это возможно?!
Кому верить, в ужасе думал он; кому открыть сердце, у кого спросить совета?! Нет кругом людей, пустыня; затаенная, ледяная, окаянно-душная, с низкой черно-дымной хмарью, в которой роятся враги, давно уже алчущие броситься на спину, распластать на ледяной изморози и найти острыми резцами слабенькую синеву сонной артерии…
Каждое утро он поднимался с бессонной барвихинской кровати разбитым, ожидая очередного звонка Суслова: «Что у вас нового по делу Федоровой? Что с Буряцей? Есть ли информация о том, где находится истинный штаб по фабрикации гнусных слухов о семье того, кто так дорог советскому народу?
Ну что, что отвечать этому страшному человеку, что?!
6
Генерал-лейтенант в отставке, Герой Советского Союза Строилов, удостоенный этого звания в сорок третьем, после ранения, медленно поднялся с кушетки навстречу сыну и Костенко, тяжело оперся на массивную палку (как он ее только в руках держит, он же ее легче, пушинка, в чем только душа держится) и, сделав качающийся шаг к столу, кивнул на массивные стулья:
— Прошу…
Усаживался он осторожно, как бы по частям, — сначала завел одну ногу, потом, уцепившись длинными (точно как у сына) пальцами за краешек стола, медленно опустил торс, после этого подтащил рукою левую ногу, а уж затем откинулся на спинку, сделавшись величественным и отстраненно-недоступным.
— Знакомься, папа, это…
Генерал чуть досадливо перебил его:
— Присаживайтесь, Владислав Романович… Имя мое вы знаете, отчество Иванович, рад, что откликнулись на просьбу заехать… Не взыщите, что не тяну вам длань, верен нашему революционному изначалию: «рукопожатие отменено»…
— Почему, кстати? — поинтересовался Костенко, усаживаясь напротив генерала.
— Думаю, профилактика тифа. Этическая подоплека — если она была — мне неизвестна. Я ж из своей деревни Мирославлево — прямиком в Смольный…
Строилов-младший улыбнулся:
— Отцу понравился анекдот про двух англичан: один спрашивает: «Джон, вот ты рафинированный, истинный интеллигент, скажи, как и мне стать таким же? » — «Надо закончить Оксфорд». — «Я закончил! » — «Не тебе — дедушке! »
— Это не просто анекдот, — заметил генерал. — Это притча, а в любой притче сокрыто Библейское. Слава Богу, мой отец был справным мужиком, церковной книге был прилежен, чему и нас, детей, наставлял… Андрюша, не сочти за труд, сделай кофе… Вы голодны, Владислав Романович?
— Нет, благодарю.
— Глядите, — генерал усмехнулся.
Кому верить, в ужасе думал он; кому открыть сердце, у кого спросить совета?! Нет кругом людей, пустыня; затаенная, ледяная, окаянно-душная, с низкой черно-дымной хмарью, в которой роятся враги, давно уже алчущие броситься на спину, распластать на ледяной изморози и найти острыми резцами слабенькую синеву сонной артерии…
Каждое утро он поднимался с бессонной барвихинской кровати разбитым, ожидая очередного звонка Суслова: «Что у вас нового по делу Федоровой? Что с Буряцей? Есть ли информация о том, где находится истинный штаб по фабрикации гнусных слухов о семье того, кто так дорог советскому народу?
Ну что, что отвечать этому страшному человеку, что?!
6
Генерал-лейтенант в отставке, Герой Советского Союза Строилов, удостоенный этого звания в сорок третьем, после ранения, медленно поднялся с кушетки навстречу сыну и Костенко, тяжело оперся на массивную палку (как он ее только в руках держит, он же ее легче, пушинка, в чем только душа держится) и, сделав качающийся шаг к столу, кивнул на массивные стулья:
— Прошу…
Усаживался он осторожно, как бы по частям, — сначала завел одну ногу, потом, уцепившись длинными (точно как у сына) пальцами за краешек стола, медленно опустил торс, после этого подтащил рукою левую ногу, а уж затем откинулся на спинку, сделавшись величественным и отстраненно-недоступным.
— Знакомься, папа, это…
Генерал чуть досадливо перебил его:
— Присаживайтесь, Владислав Романович… Имя мое вы знаете, отчество Иванович, рад, что откликнулись на просьбу заехать… Не взыщите, что не тяну вам длань, верен нашему революционному изначалию: «рукопожатие отменено»…
— Почему, кстати? — поинтересовался Костенко, усаживаясь напротив генерала.
— Думаю, профилактика тифа. Этическая подоплека — если она была — мне неизвестна. Я ж из своей деревни Мирославлево — прямиком в Смольный…
Строилов-младший улыбнулся:
— Отцу понравился анекдот про двух англичан: один спрашивает: «Джон, вот ты рафинированный, истинный интеллигент, скажи, как и мне стать таким же? » — «Надо закончить Оксфорд». — «Я закончил! » — «Не тебе — дедушке! »
— Это не просто анекдот, — заметил генерал. — Это притча, а в любой притче сокрыто Библейское. Слава Богу, мой отец был справным мужиком, церковной книге был прилежен, чему и нас, детей, наставлял… Андрюша, не сочти за труд, сделай кофе… Вы голодны, Владислав Романович?
— Нет, благодарю.
— Глядите, — генерал усмехнулся.