Якутия   ::   Радов Егор

Прислонясь к подсвеченному стеклу витрины кафе, приятно было, не закрывая глаз, смотреть перед собой на розовую скамейку, стоящую на другой стороне, и мечтать об удовольствии носить красные брюки с разноцветной рубашкой и жилеткой, любоваться своим запястьем, или думать о. блаженстве свежевымытой головы под воздушной струей ласкового фена, Софрон Жукаускас почти задремал, увидев в полусне, что у него загорелые перекатывающиеся мышцы, и он выставляет их напоказ перед девятью обнаженными блондинками с фотоаппаратами. Руки его подняты вверх; он пыжится, улыбаясь, чтобы мышцы были еще рельефнее, и бесконечные фотовспышки, высвечивающие его тело, делают его похожим на какого-нибудь гордого волшебника, демонстрирующего свою энергию и мощь в виде таких вот импульсивных разрядов. Он улыбался, задорно раскрывая рот. Блондинки тяжело дышали, нажимая на затворы своих фотоаппаратов. Потом его кто-то пихнул в бок; он встрепенулся, крутанул головой, словно желая стряхнуть неотвратимую другую реальность, и тут же увидел серьезное лицо Абрама Головко, наклоняющееся над ним.

- Вы что, заснули, что ли?! - громко спросил Головко.

- Да я...

- Сейчас Амадей уже приедет. Встаньте прямо, руки по швам, носочки в стороны, затылок касается воротника. Живот уберите, грудь выставьте. Подбородок выше головы.

- Чего?!

- Да ну тебя в зындон, Исаич!.. Что, так понравилось вино лучшего мира?!

- Я устал, - мрачно сказал Жукаускас;

- А мне все равно, - прошептал Головко.