JК
Якутия :: Радов Егор
Страница: 357 из 408- Неужели я увижу эти маленькие небоскребы, жену, партию и глупых существ?!
Шофер крутанул ручку руля, изрыгая мощный моторный рев.
- Мне нравится все! - серьезно проговорил Жукаускас, бросив взгляд на свой парашют у дерева. - И ведь это еще не конец! И это еще не начало! Где же возможно царство, если страна столь прекрасна?
И он торжествующе захохотал, едва только мотороллер отправился в путь, а потом замолчал, и больше не издал ни звука за всю дорогу.
Заелдыз первый
Как путешествие по прекрасной широкой реке, как полет на парашюте, как драка в тайге, как танцы в сверкающем кафе, как надежда и скука, как вечное развлечение, - такой была улица, ведущая вперед, и по ней шагали ноги Софрона Жукаускаса - старшего инструктора Добровольного физкультурного Общества - и душа его любила весь мир и была готова вместить его ужасы и прелести.
Там, где кончался чахлый сквер, находился его дом, и вок-руг был Якутск, имеющий любое обличье. Он шел в этом Якутске, небоскребы переливались разноцветным блеском, великая Лена отражала крошечные пальмы и розовые флаги, и огромные толпы людей злобно шлялись повсюду, голодно рассматривая скудную продающуюся пищу, и ничего не курили, мрачно разглядывая друг друга. Вечная мерзлота, залегающая под тротуарами, совершенно не ощущалась, словно несуществующий мировой эфир.
Шофер крутанул ручку руля, изрыгая мощный моторный рев.
- Мне нравится все! - серьезно проговорил Жукаускас, бросив взгляд на свой парашют у дерева. - И ведь это еще не конец! И это еще не начало! Где же возможно царство, если страна столь прекрасна?
И он торжествующе захохотал, едва только мотороллер отправился в путь, а потом замолчал, и больше не издал ни звука за всю дорогу.
Заелдыз первый
Как путешествие по прекрасной широкой реке, как полет на парашюте, как драка в тайге, как танцы в сверкающем кафе, как надежда и скука, как вечное развлечение, - такой была улица, ведущая вперед, и по ней шагали ноги Софрона Жукаускаса - старшего инструктора Добровольного физкультурного Общества - и душа его любила весь мир и была готова вместить его ужасы и прелести.
Там, где кончался чахлый сквер, находился его дом, и вок-руг был Якутск, имеющий любое обличье. Он шел в этом Якутске, небоскребы переливались разноцветным блеском, великая Лена отражала крошечные пальмы и розовые флаги, и огромные толпы людей злобно шлялись повсюду, голодно рассматривая скудную продающуюся пищу, и ничего не курили, мрачно разглядывая друг друга. Вечная мерзлота, залегающая под тротуарами, совершенно не ощущалась, словно несуществующий мировой эфир.