Якутия   ::   Радов Егор

Первое, что он увидел, была разобранная кровать и на ней огромная мужская жопа, которая с характерными звуками, напоминающими чмоканье и хруст, двигалась вниз-вверх, туда-сюда. От этой жопы отходили длинные ноги, испещренные толстыми венами, и их обнимали другие - белые и нежные - ноги. Наверх жопа продолжалась спиной, которую сжимали руки с длинными перламутрово-розовыми ногтями, с остервенением впивающимися в эту спину. И кто-то стонал, и кто-то тяжело вздыхал, охая. На тумбочке горела небольшая лампа, завешанная красными кружевными трусиками, и вся комната от этого светилась мягким красным светом.

- Кхе, - нарочито громко сказал Софрон, скрещивая руки на груди.

Обладатель спины и жопы испуганно вздрогнул и чуть не упал с кровати. Он повернул голову, не меняя своей позы, и злобно посмотрел на Жукаускаса.

- Чего это?.. - недовольно спросил он, опираясь на локоть.

- Павел Дробаха!.. - изумленно воскликнул Софрон, делая шаг вперед,

- Софочка! Любимый мой! - раздался пронзительный женский голос из-под Дробахи. - Ты вернулся!

Дробаха слез, Надя Жукаускас встала с кровати и радостно посмотрела на Софрона Жукаускаса.

- Наконец-то! Ты жив! Как я переживала! Выйди, пожалуйста, мы сейчас оденемся...

- Ах ты... - начал Софрон, но Надя его тут же визгливо перебила:

- Не надо! Ничего не надо! Я тебе все объясню! Не надо! Выйди на секундочку!

- Сука, блядь, - коротко произнес Софрон, повернулся кругом и вышел из комнаты.

За ним тут же с шумом захлопнулась дверь.