JК
Капитан Невельской :: Задорнов Николай Павлович
Страница: 139 из 191Англия жила этими событиями, о них говорили и в парламенте и на улицах, писали в газетах…
— Но есть еще третья партия, более сильная! Это англичане! Сами французы не враждебны нам!
«Да у него жена француженка — и он так рассуждает, а у меня жена баронесса, так мне кажется, что немцы хороши, а вот Невельской все терся около англичан и женится на какой-нибудь их старой барышне с большими ногами, какие мы у них видали, и будет уверять, что англичане наши первые друзья, — думал Завойко. — Нашел друзей!»
Екатерина Николаевна ему нравилась своей скромностью, и Элиз тоже. «Но ежели каждый будет хвалить тех, на ком женат, то мы растащим всю нашу Россию в разные стороны! А ежели ему придется воевать против французов?»
— Католики, роялисты и англичане! Вот три партии! — уверял Муравьев.
Завойко подсел к Невельскому.
— Мне было очень приятно услышать, что вы были у его высокопревосходительства дядюшки Фердинанда Петровича.
— Очень любезно принял меня и многое рассказал, я ему очень, очень благодарен, Василий Степанович!
«Как же не быть!» — подумал Завойко.
— Так он вам и открыл? — спросил он, подразумевая, что дядюшка «открыл» карту.
— Он посадил меня в свое кресло, — с некоторой нервностью ответил Невельской, чувствуя, что Завойко спрашивает неспроста…
«Пусть думает что хочет, а я не боюсь».
«Так я и знал! Что бы он делал, если бы не расположение и доверие дядюшки? А еще намекает, что, мол, Фердинанд Петрович не сочувствовал. И еще смеет в разговоре со мной подвергать сомнению наше исследование…»
— Поверьте мне, Василий Степанович, только молю вас, поймите все верно, что я говорю, глубоко уважая вас, — мы с вами должны действовать заодно, общими силами. Ведь вы сами столько трудились для основания здесь русской жизни!
— Так разве ж я не действую заодно? — обидчиво возразил Василий Степанович.
— Но есть еще третья партия, более сильная! Это англичане! Сами французы не враждебны нам!
«Да у него жена француженка — и он так рассуждает, а у меня жена баронесса, так мне кажется, что немцы хороши, а вот Невельской все терся около англичан и женится на какой-нибудь их старой барышне с большими ногами, какие мы у них видали, и будет уверять, что англичане наши первые друзья, — думал Завойко. — Нашел друзей!»
Екатерина Николаевна ему нравилась своей скромностью, и Элиз тоже. «Но ежели каждый будет хвалить тех, на ком женат, то мы растащим всю нашу Россию в разные стороны! А ежели ему придется воевать против французов?»
— Католики, роялисты и англичане! Вот три партии! — уверял Муравьев.
Завойко подсел к Невельскому.
— Мне было очень приятно услышать, что вы были у его высокопревосходительства дядюшки Фердинанда Петровича.
— Очень любезно принял меня и многое рассказал, я ему очень, очень благодарен, Василий Степанович!
«Как же не быть!» — подумал Завойко.
— Так он вам и открыл? — спросил он, подразумевая, что дядюшка «открыл» карту.
— Он посадил меня в свое кресло, — с некоторой нервностью ответил Невельской, чувствуя, что Завойко спрашивает неспроста…
«Пусть думает что хочет, а я не боюсь».
«Так я и знал! Что бы он делал, если бы не расположение и доверие дядюшки? А еще намекает, что, мол, Фердинанд Петрович не сочувствовал. И еще смеет в разговоре со мной подвергать сомнению наше исследование…»
— Поверьте мне, Василий Степанович, только молю вас, поймите все верно, что я говорю, глубоко уважая вас, — мы с вами должны действовать заодно, общими силами. Ведь вы сами столько трудились для основания здесь русской жизни!
— Так разве ж я не действую заодно? — обидчиво возразил Василий Степанович.