Кажется, со мной пойдут в разведку...   ::   Васильев Борис Львович

— Ну, добро, творцы, сейчас получитенаглядный урок. Ребята, торсион на место. Быстро!

Мы ставим моего врага в машину. Работаем в десять рук, и конструкторы всячески острят в адрес Федора. Мне очень хочется, чтобы он победил, но Смеляков негромко вздыхает:

— Погорел ты, Федя, — Считаешь, не сломаю?

— Вообще-то, конечно… Только новый он, между прочим.

Славка не участвует в аврале; ворча, снимает свою рацию:

— Растрясете все, паразиты!

И Юрка Березин чего-то куксится. Сидит под кустом, поджав колени. Постно вздыхает:

— Разрешите мне не ездить, Юлий Борисыч. Живот схватило.

— Ну, а кто поедет? — хмурится Лихоман. — Сачок ты, Березин.

— Я! — кричу — Я поеду, Юлий Борисыч! Я не хуже Юрки все запишу!..

— Это правильно, — улыбается Виталий Павлович. — Знаешь, Юлий, он главному подал докладную на сто восемьдесят три дефекта…

Желающих присутствовать при поломке почему-то не оказывается, и мы выезжаем вдвоем. Я стою на месте Юрки, на сиденье позади водителя, и прямо передо мной торчит из люка Федорова голова.

Выезжаем на дорогу и едем, пока не кончаются хлеба. Здесь Федор вылезает и начинает детально изучать кюветы. Он долго топает сапогами на одном месте и наконец возвращается:

— Ну, держись покрепче, Москвич.

«Москвич» — значит, не забыл еще, как ему пришлось нырять в речку, разыскивая мой труп…

Вездеход, покачиваясь, перебирается через кювет и идет по скошенному лугу.