Кажется, со мной пойдут в разведку...   ::   Васильев Борис Львович

— Федя, на станцию. Аллюр — три креста.

С грохотом врываемся в пристанционный поселок, распугивая кур. Федор лихо разворачивается возле приземистого вокзальчика.

— Прошу, — говорит Лихоман Колычеву.

— В каком смысле?

— В непосредственном. Работа закончена, счастливого пути. До базы доберетесь поездом.

Колычев медленно собирается. Ищет свой «Киев», проверяет чемоданчик с приборами. Мне кажется, что он сочиняет речь.

Ребята ведут себя так, будто он не рождался на свет. Степан и Славка идут в привокзальный магазин, Юрка пишет заново в журнале, командор и Виталий Павлович калякают на переднем листе, а Федор с головой ныряет в люк водителя и грохочет там железками. Только мне нечем заняться, и я стараюсь не смотреть на Колычева. Честное слово, мне его жалко. Если бы я влип в такую историю, я бы, наверно, покончил с собой.

Наконец Колычев вылезает из вездехода и подходит к носу, на котором восседает наша научная мысль.

— Ну, спасибо, — сквозь зубы цедит он. — Не забуду гостеприимства, товарищ Лихоман.

Лихоман продолжает невозмутимо болтать с Виталием Павловичем. Колычев, потоптавшись, быстро идет к вокзалу.

— Ну-ка, Федя, посигналь нашим, — говорит командор. — Обедать пора.

Свирепая сирена разрывает сонную тишину безлюдного поселка.

Вот и все, инцидент исчерпан. И все молчат, будто ничего не произошло. А я весь день хожу съежившись, и в душе словно треснуло что-то и — царапает.