JК
Клан - моё государство 2. :: Китлинский
Страница: 113 из 760Меня-то, небось, тоже не миловали и калачом сахарным не кормили, и у меняк нему, к Господу, есть что сказать, коль есть он,- Евлампий обидчиво шевелил губами.
– То-то,- согласился с ним дед Павел.- Мне, к примеру, всё равно, кто Саньку нам подсунул,- он подмигнул Сашке,- хоть сатана, хоть совесть его, хоть Господь. Мне человек в нём настоящий важен, слово его железное. Вот он нас не забыл, не бросил, хотя и мог. А дядьки, что в Москве в кресло главное садятся, многих мы уже пережили, даже не вспомнили ни о тебе, геройски прошедшего войну от первого до последнего дня, ни о матери-вдове-солдатке, что в деревеньке одиноко мается. Что им народ? Мы для них – дерьмо.
– Сам ты это слово,- совсем обиделся Евлампий.
– Ну тебя, пойду в дом от богохульства.
– Ну, ладно,- стал оправдываться дед Павел, видя, что Евлампий поднимается, чтобы уйти.- Не злись. Ну, не дерьмо. Смерды. Скот. Да как угодно назови, смысл один.
– Сами они дерьмо,- сказал Евлампий и отошёл.
– Ты, чай, и правда осерчал?- спросил вдогонку дед Павел.
– Что мне на тебя серчать, столько годов вместе живём – не съели друг друга. Пойду чаёк поставлю,- ответил ему Евлампий.
– Не, немного обиделся,- сказал дед Павел Сашке.- Самую малость. Я его, как на духу, вижу. Айда чай пить. Да и с Евлампием надо мириться, а то дуться начнёт,- он встал с бревна.
– Лучше замириться,- подтвердил Сашка.- Чего из-за хамов московских ссориться? Этого ещё нам не хватало.
– Во-во, Санька, правду говоришь,- пробасил дед Павел, и они направились в дом.
– То-то,- согласился с ним дед Павел.- Мне, к примеру, всё равно, кто Саньку нам подсунул,- он подмигнул Сашке,- хоть сатана, хоть совесть его, хоть Господь. Мне человек в нём настоящий важен, слово его железное. Вот он нас не забыл, не бросил, хотя и мог. А дядьки, что в Москве в кресло главное садятся, многих мы уже пережили, даже не вспомнили ни о тебе, геройски прошедшего войну от первого до последнего дня, ни о матери-вдове-солдатке, что в деревеньке одиноко мается. Что им народ? Мы для них – дерьмо.
– Сам ты это слово,- совсем обиделся Евлампий.
– Ну тебя, пойду в дом от богохульства.
– Ну, ладно,- стал оправдываться дед Павел, видя, что Евлампий поднимается, чтобы уйти.- Не злись. Ну, не дерьмо. Смерды. Скот. Да как угодно назови, смысл один.
– Сами они дерьмо,- сказал Евлампий и отошёл.
– Ты, чай, и правда осерчал?- спросил вдогонку дед Павел.
– Что мне на тебя серчать, столько годов вместе живём – не съели друг друга. Пойду чаёк поставлю,- ответил ему Евлампий.
– Не, немного обиделся,- сказал дед Павел Сашке.- Самую малость. Я его, как на духу, вижу. Айда чай пить. Да и с Евлампием надо мириться, а то дуться начнёт,- он встал с бревна.
– Лучше замириться,- подтвердил Сашка.- Чего из-за хамов московских ссориться? Этого ещё нам не хватало.
– Во-во, Санька, правду говоришь,- пробасил дед Павел, и они направились в дом.