Клод Гё (пер. А.Зельдович)   ::   Гюго Виктор

– Как! – вскричал Клод. – Разве он не вызвал меня на это? Да, правильно, теперь-то я вас понял. Если пьяный ударил меня кулаком, я его убиваю, – я был вызван; вы находите, что я заслуживаю снисхождения, и посылаете меня на каторгу. Но вот человек, который не пьян и находится в полном уме и здравой памяти, целых четыре года терзает меня, четыре года унижает меня, каждый день, каждый час, каждую минуту колет меня булавками, и всякий раз там, где не ожидаешь, и так целых четыре года. У меня была жена, ради которой я совершил кражу, и он меня изводит моей женой; у меня был ребенок, ради которого я совершил кражу, и он изводит меня моим ребенком; мне не хватает хлеба, друг мне его дает, он отнимает у меня и друга и хлеб. Я прошу, чтобы он вернул мне друга, он меня сажает в карцер. Я ему, полицейской собаке, говорю «вы», он мне говорит «ты». Я ему говорю, что я страдаю, он отвечает, что я ему надоел. Что же, по-вашему, я должен был сделать? Я его убил. Ладно, пусть я чудовище, я убил этого человека без всякого повода с его стороны, вы мне отрубите голову. Что ж, пусть будет по-вашему.

Речь вдохновенная, на мой взгляд, неожиданно показавшая, что над системой понятий о вызове физического свойства, на которых основана плохо соразмеренная шкала смягчающих обстоятельств, возникает еще понятие вызова морального свойства, позабытое законом.

После прений председатель произнес заключительную речь, беспристрастную и блистательную.