Страница:
99 из 613
Простертая ничком актриса перевернуласьна спину и, поерзав, чтобы устроиться поудобнее, легла ко мне лицом. Ноги, покрытые омерзительной чешуей, очутились совсем близко от меня. Моим глазам предстало ее межножье с пучком волос, не прятавшим коралловые губы. Гадостно спелые, как…
Mon Dieu! [37] Из тайника ее пола выполз белый, откормленный смертью червяк, разбухший, будто палец, пораженный подагрой.
Содержимое моего желудка выплеснулось на подоконник. Пока мир теней вращался вокруг своей оси, я, в полном расстройстве чувств, не в силах была шевельнуться.
– Расскажем этой ведьме то, что нужно, – произнесла Элайза Арнолд, очевидно польщенная моей дурнотой, как комплиментом. Театральным жестом она велела Маме Венере приступить к делу: – Моли – хоть и на негритянском говоре – о своем спасении.
От испуга или по привычке слушаться Мама Венера заговорила. При этом она начала расчесывать черные кудри Элайзы Арнолд, за что я была ей признательна, поскольку это успокаивало и умиротворяло вампиршу. Да, всю ночь напролет Мама Венера чесала и чесала ей волосы, пока обе рассказывали мне повесть о пожаре. О преображающем пожаре.
10
Город жалости
Прибавь дров, разведи огонь, вывари мясо; пусть все сгустится и кости перегорят. И когда котел будет пуст, поставь его на уголья, чтобы он разгорелся, и чтобы медь его раскалилась, и расплавилась в нем нечистота его, и вся накипь его исчезла.
|< Пред. 97 98 99 100 101 След. >|