Книга путешествий по Империи   ::   Битов Андрей

То ли от нежелания писать (сегодняшнего) слишком охотно приготовлял раствор и подавал кирпичи, что от меня совсем не требовалось, то ли разговор у нас получился: о том, как можно и выпить, но надо знать сколько, и вот он никогда, чтобы с ним что-нибудь такое, хотя, конечно, бывает, но все в свою очередь и меру, или о том, что надо было тогда, в сорок пятом, не останавливаться в Берлине, а дойти до Америки, и теперь бы У нас никаких таких конфликтов, как теперь, никак бы не было, или о евреях осторожный, ощупью, разговор… Так или иначе, но туповатое лукавство, лукавствующая тупость — весь этот мужицкий прищур много раз обманутого человека однажды исчез, и с пятерки, данной ему на водку сверх договора, сдал он мне два рубля: напол-литра возьму, больше не возьму. С тех пор нужен я ему бывал для разговору, когда выходил он со своего Двора, вставал посреди глухой нашей улицы и так стоял, уверенно покачиваясь, как на палубе, но всегда сохраняя равновесие и никак не оступаясь, и смотрел в вечереющую улицу, где уже в сумрак сплеталась коса тропинок. Так стоял он, терпеливо ожидая, с извечной тоской общения в глазах… а прохожих никого не было. Ты мне вот что скажи, Андрей, по батюшке, кажется, Егорович правильно? вот что ты мне, Андрей Григорьевич, скажи..! Я улыбаюсь, тоскуя от собственной неискренности, склоняю как бы ласково голову к плечу, выслушиваю! Отвечаю старательно, подбираю слова, и тогда: ты вот учился, инстут кончал, вот мне не пришлось… — выслушает, пожует, вдруг — точно — именно обида зальет ему глаза, крякнет он, оторвет враскачку каждую ногу в отдельности от земли и пойдет не оглядываясь: обидел ты меня, Анреич, почему отказался, у меня еще полмаленькой стоит, — пойдет допить, а там, поди, крякнет и еще раза два махнет рукой с досады…

Вот он идет ко мне и опять надрывает меня по линии отрыва, как листок с календаря… Только что шел я за мылом, погруженный в суетливый список небытия, вдруг озарение снизошло, слился с миром и настоящим временем на секунду, тут же вырвало меня из жизни снова в небытие, но как бы во вдохновенное, поэтическое, и опять на тебе… какого черта идет ко мне этот мужик?!

Девятое мая сегодня.