Книга путешествий по Империи   ::   Битов Андрей

Я глянул на прозрачный ряд пробирок на верстаке, на громоздкий ряд толстых банок с ядами на длинной полке, на висящую под стеклом вырезку из «Вечерки» (читатель И-ов, житель станции Т-во, спрашивает… и «И-ов» подчеркнуто красным карандашом…), на бронзовые стройности опрыскивателей, на застывший, сверкающий кончик вертикально поднятой шприцевой иглы, раскаленной точечкой обозначившей средоточие (средостение) мгновения и выразившей весь окружающий объем… пауза затянулась, молчание нависло, длинный и тонкий звон протянулся от уха к уху.

Я взглянул на уколотый чурбак — мириады дырочек, сфокусировавшись, отчетливые, представили собой черные созвездия дня, закручивающиеся спирали галактик, миры и патетические антимиры, где плотность и материя оставшегося дерева была лишь созвездием космической пустоты, где дерево каким-то образом висело в дырье… миры, дыры, дыры-миры…

— И так в каждую дырочку?! — робко, дыханием, спросил я.

— Конечно, — вдруг очень нормально и естественно прозвучал его голос.

Над головой прошел поезд, пробирки нежно звякнули в стройно-зыблемом ряду, тишина порвалась, головокружение покинуло меня, и, как тот анекдотический селянин, что спросил заезжего лектора, как кладется повидло в конфеты-подушечки, обретая норму в тупости и привычности, теряя страшный мир, обретая нестрашную обстановку… я спросил:

— Слушай, а как же ты бревна из-под дома вытаскиваешь? Ведь он же на них стоит?..

Он взглянул на меня сначала остолбенело, и, зримо, пешком, возвращаясь из бездонных далей сознания, увидел вдали меня…

— Эх ты! — сказал он с ласковым превосходством. — Дом подымаю. Голова садовая… Ученые люди… — усмешливо сокрушался он. — Да не весь целиком! а сначала один край, потом другой… Ну и чудак! — Он рассмеялся истин но весело. — Пойдем лучше выпьем. У меня там еще пол маленькой осталось…

— Так мы же выпили!..

— Ничего ты не понимаешь. У меня там всегда полмаленькой стоит…

…Я вышел в ночную ночь.