JК
Когда боги глухи :: Козлов Вильям Федорович
Страница: 219 из 876Приятно, что и сыну здесь нравится. Смешно видеть, как он, подражая отцу, раскорячивает ноги, срывает пук травы и степенно обтирает влажное от сока жало косы…
В полдень приехал на «газике» Дмитрий Андреевич Абросимов. Сам за рулем. Машину поставил у заросшей по берегам камышом и осокой неширокой речки, вышел из нее в безрукавке и широких полотняных брюках, высокий, полный. Темные с сединой волосы отступили со лба, большой прямой нос и скулы почернели от солнца. Он посмотрел в их сторону, улыбнулся и неторопливо направился к ним. Семен Яковлевич был без рубашки, солнце прижигало плечи и спину, Варя советовала надеть рубашку, чтобы не пережарился, но и он, и сын ходили в одних трусах. Когда от жары становилось невмоготу, втыкали косы в землю и бежали на речку купаться. Семен Яковлевич прислонил косу к пышному ольховому кусту и пошел навстречу шурину. Сын, продолжая в низине сгребать сено, с любопытством поглядывал на гостя. Варя, готовившая у палатки на костре похлебку, выпрямилась и, улыбаясь, ждала брата. Белый платок был низко надвинут на лоб: в отличие от своих мужчин, она опасалась обгореть на солнце.
Дмитрий Андреевич с час, наверное, косил в низине рядом с Семеном Яковлевичем, сначала он обошел шурина, но вскоре шаг его замедлился, он стащил безрукавку, затем и майку, то и дело смахивал пот со лба. А Супронович все так же ровно взмахивал косой, и высокая скошенная трава покорно валками ложилась перед ним.
В полдень приехал на «газике» Дмитрий Андреевич Абросимов. Сам за рулем. Машину поставил у заросшей по берегам камышом и осокой неширокой речки, вышел из нее в безрукавке и широких полотняных брюках, высокий, полный. Темные с сединой волосы отступили со лба, большой прямой нос и скулы почернели от солнца. Он посмотрел в их сторону, улыбнулся и неторопливо направился к ним. Семен Яковлевич был без рубашки, солнце прижигало плечи и спину, Варя советовала надеть рубашку, чтобы не пережарился, но и он, и сын ходили в одних трусах. Когда от жары становилось невмоготу, втыкали косы в землю и бежали на речку купаться. Семен Яковлевич прислонил косу к пышному ольховому кусту и пошел навстречу шурину. Сын, продолжая в низине сгребать сено, с любопытством поглядывал на гостя. Варя, готовившая у палатки на костре похлебку, выпрямилась и, улыбаясь, ждала брата. Белый платок был низко надвинут на лоб: в отличие от своих мужчин, она опасалась обгореть на солнце.
Дмитрий Андреевич с час, наверное, косил в низине рядом с Семеном Яковлевичем, сначала он обошел шурина, но вскоре шаг его замедлился, он стащил безрукавку, затем и майку, то и дело смахивал пот со лба. А Супронович все так же ровно взмахивал косой, и высокая скошенная трава покорно валками ложилась перед ним.