Когда боги глухи   ::   Козлов Вильям Федорович

– Сердце? – Сын вскочил с кровати, включил свет и, шлепая босыми ногами по холодному полу, подошел к буфету.

– Тридцать капель… – сдавленно произнес Дмитрий Андреевич.

Чувствуя, как мурашки поползли по телу, Павел Дмитриевич накапал в рюмку из черного пузырька, крепкий запах лекарства ударил в нос.

– И таблетку нитроглицерина, – подал голос отец. Приняв лекарство и запив водой из эмалированной кружки, он подернутыми мутью глазами взглянул на сына, раздвинул синеватые губы в виноватой улыбке:

– Старость не радость.

– Может, врача позвать? – предложил сын, с всевозрастающей тревогой вглядываясь в отца.

– Отпустило, – сказал он. – Обычно я кладу нитроглицерин рядом, на тумбочку…

Нездоровая бледность и синева с губ постепенно сошли, глаза под косматыми бровями прояснились.

– Напугал? – улыбнулся отец.

– Один в пустом доме… – с сомнением покачал головой Павел Дмитриевич. – Пожалуй, отправлю я тебя завтра домой.

– Здесь мой дом, – помолчав, ответил отец. – Я хотел бы, чтобы меня в Андреевке похоронили… Рядом с отцом. Слышишь, Павел?

– О чем ты толкуешь? – с горечью вырвалось у сына. Он снова улегся на кровать. – Береги себя, съезди в хороший санаторий…

– Дважды, Павел, не умирают, а однова не миновать, – сказал отец.

В окно стучали дождевые капли, ветер заставлял глухо шуметь старые сосны на лужайке перед домом, на станции пофыркивал маневровый.