JК
Талер чернокнижника :: Гладкий Виталий Дмитриевич
Страница: 74 из 326Свадьбы, другие торжества…
– Номер «майбаха» вы не запомнили?
– Зачем? Старинных машин в городе раз, два – и обчелся. А «майбах» мне вообще не доводилось встречать. Так что узнать его не проблема. Между прочим, я работаю на такси уже шестой год.
– Понятно… – ответил я, попрощался с водителем и положил трубку.
Понятного в этой истории было мало. Сплошной туман. Где ты, Бетти, черт тебя дери!? Почему тебя угораздило сесть в этот «майбах»? А так оно, скорее всего, и было. Неужели захотелось покататься в шикарной машине? Поди знай…
– Ну что, что он сказал? – с надеждой затеребила меня за рукав мать Бет.
– Ничего определенного. В такси она не ехала, если верить водителю…
– Господи! Девочка моя!… – Мать Бетти заплакала навзрыд.
– Успокойтесь! Ради Бога успокойтесь! – Я метнулся на кухню, налил стакан минералки и ткнул его в руки плачущей женщины. – Выпейте, выпейте, вам полегчает…
Вот чего я терпеть не могу, так это женских слез. Меня буквально наизнанку выворачивает, когда рыдает какая-нибудь представительница слабой половины человечества. Я сразу же становлюсь податливым, мягким, как воск, и обычно сдаюсь без боя.
Я понимаю, что женский плач – чаще всего – это ее оружие, последний шанс выиграть сражение за какой-нибудь пустяк. И все равно ничего с собой поделать не могу. Наверное, у меня чересчур тонкая и впечатлительная натура.
Но материнский плач совсем вывернул меня наизнанку.
– Номер «майбаха» вы не запомнили?
– Зачем? Старинных машин в городе раз, два – и обчелся. А «майбах» мне вообще не доводилось встречать. Так что узнать его не проблема. Между прочим, я работаю на такси уже шестой год.
– Понятно… – ответил я, попрощался с водителем и положил трубку.
Понятного в этой истории было мало. Сплошной туман. Где ты, Бетти, черт тебя дери!? Почему тебя угораздило сесть в этот «майбах»? А так оно, скорее всего, и было. Неужели захотелось покататься в шикарной машине? Поди знай…
– Ну что, что он сказал? – с надеждой затеребила меня за рукав мать Бет.
– Ничего определенного. В такси она не ехала, если верить водителю…
– Господи! Девочка моя!… – Мать Бетти заплакала навзрыд.
– Успокойтесь! Ради Бога успокойтесь! – Я метнулся на кухню, налил стакан минералки и ткнул его в руки плачущей женщины. – Выпейте, выпейте, вам полегчает…
Вот чего я терпеть не могу, так это женских слез. Меня буквально наизнанку выворачивает, когда рыдает какая-нибудь представительница слабой половины человечества. Я сразу же становлюсь податливым, мягким, как воск, и обычно сдаюсь без боя.
Я понимаю, что женский плач – чаще всего – это ее оружие, последний шанс выиграть сражение за какой-нибудь пустяк. И все равно ничего с собой поделать не могу. Наверное, у меня чересчур тонкая и впечатлительная натура.
Но материнский плач совсем вывернул меня наизнанку.