JК
Конь Рыжий :: Москвитина Полина Дмитриевна
Страница: 132 из 200Большие черные глаза на исхудалом девичьем лице наблюдали за ним со странным нарастающим интересом. Задумалась, почему этот кудрявобородый казачина прозван Конем Рыжим?
– В бога верите?
– Не верить – душу погубить. А к чему мне губить душу, коль и без моей – тьма-тьмущая погибших?
Помолчав, признался:
– Да не всегда по-божьи поступаю. И все война проклятущая. Доколе же будет так?
Горестно покачал головой.
Дуня в комок сжалась на резном господском стуле с высокой спинкой.
– А почему… почему… прозвали вас… Конем Рыжим?
– А! Помнишь. Да просто так, шутейно, – уклонился Ной.
– Боженька! Бели бы вы знали, как я боюсь коня рыжего! Если бы вы знали!.. Еще девчушкой меня раз нес наш рыжий конь – чуть не убилась. Да дед с матерью еще постарались, чуть что, так и стращают: «Мотряй, не запамятуй знамение господне. Бойся!.. Господь явит рыжего коня, и он задавит тебя копытами».
– Не мучайся, Дуня. Не всем нам дано понять. Забудь свои страхи.
Вернулся Санька, разделся, повесил бекешу на вбитый в стену гвоздь, туда же папаху.
– Изморился за день. Сколь всего нахватал – в башку не помещается.
В комнате заметно темнело. Санька сказал, что керосина больше нет, лампа скоро потухнет, и принялся щепать лучину.
Из пустующих недр каменного дома раздался голос:
– Эй! Где тут председатель?
Ной вышел и вскоре вернулся с комполка Дальчевским.
– В бога верите?
– Не верить – душу погубить. А к чему мне губить душу, коль и без моей – тьма-тьмущая погибших?
Помолчав, признался:
– Да не всегда по-божьи поступаю. И все война проклятущая. Доколе же будет так?
Горестно покачал головой.
Дуня в комок сжалась на резном господском стуле с высокой спинкой.
– А почему… почему… прозвали вас… Конем Рыжим?
– А! Помнишь. Да просто так, шутейно, – уклонился Ной.
– Боженька! Бели бы вы знали, как я боюсь коня рыжего! Если бы вы знали!.. Еще девчушкой меня раз нес наш рыжий конь – чуть не убилась. Да дед с матерью еще постарались, чуть что, так и стращают: «Мотряй, не запамятуй знамение господне. Бойся!.. Господь явит рыжего коня, и он задавит тебя копытами».
– Не мучайся, Дуня. Не всем нам дано понять. Забудь свои страхи.
Вернулся Санька, разделся, повесил бекешу на вбитый в стену гвоздь, туда же папаху.
– Изморился за день. Сколь всего нахватал – в башку не помещается.
В комнате заметно темнело. Санька сказал, что керосина больше нет, лампа скоро потухнет, и принялся щепать лучину.
Из пустующих недр каменного дома раздался голос:
– Эй! Где тут председатель?
Ной вышел и вскоре вернулся с комполка Дальчевским.