Страница:
77 из 200
Снова смочил полотенце, тщательно обтеррот Селестины, налил из холодного чайника воды в кружку, разжал зубы, лил воду в рот, но она тут же выливалась по углам губ, смешанная с кровью. Потом Селестину стало тошнить, икота напала, дыхание вырывалось с хрипом. Он снова дал воды – начала глотать, трудно, будто не воду, а камни.
Смущала ее нагота, впалый живот; на правом боку след от пулевой раны – давнишний, с розовой кожицей. Надо ее чем-то прикрыть – негоже смотреть на голую.
Сдернул одеяло с кровати Саньки и укутал им Селестину.
Принялся заставлять окно – доска к доске, чтоб щелей больших не было. Быстро управился и присел подшуровать печку – комната выстыла. Оглянулся. Селестина смотрела на него осмысленным, упорным взглядом. В сознание пришла, слава богу… Пущай отдыхивается. Чего доброго, подумает еще, что это он ее душил и притащил на истязание в свою берлогу!..
Селестина смотрела на него все пристальнее, злее, потирая рукою шею…
– Опамятовались? – сдержанно спросил Ной. Ненависть искривила ее лицо, губы передергиваются, рука замерла на шее.
– Не смотри так. Я тебя не душил.
Ни слова.
– Не помнишь, кто тебя караулил?
Тот же взгляд…
– Опамятуешься, вспомнишь. Офицерье взыграло, будь они неладны. Восстание думают поднять, гады!
– Восстание?.. – тихо переспросила Селестина, все еще ничего не понимая. – Какое восстание?
– Нашего полка и артбригады, – ответил Ной.
|< Пред. 75 76 77 78 79 След. >|