Ковчег детей, или Невероятная одиссея   ::   Липовецкий Владимир

Как могло попасть оно в эту лишенную всякого уюта пыльную комнату? Привезено ли самим Тойслером из Японии или перекочевало сюда из особняка одного из местных богачей, бежавшего от российской смуты в Харбин?

В широком и добротном кресле худощавый Тойслер выглядел еще более субтильным.

Райли обратил внимание и на две карты.

Первая, административная, позволяла обозреть Российскую империю, все ее губернии — от западных сухопутных границ вплоть до Тихоокеанского побережья.

Вторая висела на противоположной стене. На ней были изображены Сибирь и русский Дальний Восток.

Райли сделал несколько шагов и остановился возле сибирской карты, забыв на минуту, ради чего пришел сюда.

— Извините, — сказал он. — Карты — моя слабость. На судне, по пути сюда, я провел много часов в штурманской рубке, изучал земли, мимо которых мы плыли.

— Вот и хорошо. Карта поможет нашему разговору. Вы работали в газете и не хуже меня знаете о происходящем в России.

— Не скажите. Это преувеличение. Новости пересекают океан с опозданием. Прошу вас, постарайтесь забыть, что перед вами журналист. С этой минуты мы в одной команде.

…Сообщение Рудольфа Тойслера было сухим и немногословным, лишенным каких бы то ни было красок, что вполне отражало характер рассказчика.

Вместо указки он взял карандаш, и его костлявая рука стала метаться по карте, оказываясь то за Уральским хребтом, то взлетая над синей гладью Тихого океана.

Тойслер прибыл во Владивосток пять месяцев назад и на новом месте освоился на удивление быстро.